Архив рубрики «Рекомендуем к прочтению»

У неділю, що припадає в межах від 24 по 30 грудня за н. ст. (від 11 по 17 грудня за ст. ст.) Православна Церква вшановує пам’ять святих праотців. В цю неділю згадуються всі родоначальники народу Божого, святі патріархи, що жили до Закону, даного на горі Синай, та під Законом – від Адама до Йосифа Обручника. Разом з ними згадуються ті, хто проповідував Христа – святі пророки від Самуїла до Захарії та Іоана Хрестителя, а також всі старозавітні праведники, що оправдані були вірою в грядущаго Месію. Особливо в службі цього дня оспівуються благочестиві юнаки (отроки) – Ананія, Азарія та Мисаїл, які вірою погасили силу вогняну і посеред вогню перебували неначе в холоді, раділи, будучи зрошеними росою Духа Святого, таємничо цим прообразувавши Тройцю і втілення Христове від Діви, яка і по Різдві залишилася Дівою. З цими святими отроками згадується і «Даниїл праведний і в пророках чудний», який бачив Христа, що йшов як суддя всіх народів, і Діву, що таємничо народила Його.

Звершуючи пам’ять святих праотців Свята Церква викликує: «Принесімо пісні отцям, що до Закону і в Законі засяяли і з доброї волі догодили Господу і Владиці, що засяяв із Діви, і нині насолоджуються Світлом невечірнім». У піснеспівах цього дня Церквою згадуються та прославляються поіменно: Аарон (першого первосвященика, брата Мойсеєвого), Аввакум, Авдій, Авель (син Адама), Авраам, Аггей, Адам (праотець роду людського), Азарія, Анна, Варак, Гедеон, Давид, Даниїл, Девора, Есфир, Єзекиїль, Єлеазар, Єлисей, Єнос (син Сифа), Єнох, Єремія, Єссей (батько Давида), Єфтай, Захарія, Іаїль, Ілля, Ісаак (син Авраама), Ісая, Ісус Навин, Іов, Іона, Йосиф, Іосія, Левій, Малахія, Мелхиседек, Мисаїл, Михей, Мойсей, Наум, Натан, Ной, Олда, Ор, Рахиль (жінка Ісаака), Ревека, Рут, Самсон, Самуїл, Сара (жінка Авраама), Сиф (син Адама), Соломон (син Давида), Софонія, Юда, Юдиф, Яків (син Ісаака).

Звершуючи пам’ять чесних праотців Свята Церква тим самим повчає нас, щоб ми, в очікуванні великого і світлоносного дня Різдва Христового, роздумували про віру та життя святих праотців і, наслідуючи їх, готували себе, за їхнім прикладом, до достойної зустрічі грядущого з Небес Господа, прикрашали душу свою їхніми чеснотами, щоб завчасно бути готовими у великий і свілоносний день Різдва нашого Спасителя достойно зустріти Його зі світильниками віри і з єлеєм добрих справ, з твердою надією на життя вічне, зі світлим і радісним лицем чистоти і непорочності.

Оспівуючи в службі цього дня боговгодне життя старозавітніх праведників, Свята Церква тим самим подає нашому розумові цілий сонм великих чеснот: боголюб’язна лагідність і незлобивість першого в світі мученика Авеля, святу ревність до прославлення імені Божого Єноса, страх Божий Єноха, твердість у вірі та благочесті Ноя посеред загальної розпусти сучасного йому світу, дивну віру та послух слову Божому Авраама, синівський послух Ісаака до готовності бути принесеним у всепалення за повелінням Божим, сімейні цінності Сари, прозорливу материнську любов Ревеки, незлобиве смирення Якова, що перемогло злобу Лавана та Ісава, святу цнотливість Йосифа, що готовий був краще постраждати та померти, аніж згрішити перед Богом, нічим непереможне терпіння у скорботах та напастях Іова, урядову мудрість Мойсея та Самуїла, укріплену вірою мужність Ісуса Навина, Варака та Гедеона, високу самовіддану любов до вітчизни і народу свого Юдифи та Есфири, слізне та щире покаяння Давида та Манассії, пустельне життя Іллі та Єлисея, ревність святих пророків, непереможну відданість Закону Божому та звичаям батьківським трьох юнаків у Вавилоні та інші чесноти всіх старозавітніх праведників, яких «увесь світ не був достойний» (Євр. 11, 38).

Згідно вчення святителя Григорія Богослова, кожна із чеснот являє собою «особливий шлях до спасіння і, безсумнівно, приводить до однієї якоїсь із вічних і блаженних обителей». Бо «є різні роди життя, які ведуть до тієї або іншої обителі в міру віри, чому й називаються в нас шляхами. Цими шляхами і йдуть люди до вічного блаженства: хто може, іде всіма шляхами; другі йдуть наскільки можливо більшою кількістю шляхів; треті — тільки деякими; а хто не має сил зробити й цього, той може йти переважно одним яким-небудь шляхом». Тобто, як різні людські життя, так і осель у Бога багато (Ін. 14, 2), і вони розділяються та призначаються кожному згідно його заслуг. Тому, нехай один сповнює одну чесноту, інший – другу, а ще інший декілька, а хтось, можливо, і всі. Але нехай кожен йде впевнено і без зупинок, нехай прагне вперед і йде неухильно по стопам того доброго керманича, який прямо скеровує стежку його, і тісним шляхом скрізь вузькі ворота (Мф. 7, 14) виводить на широту блаженства небесного.

Разом із цим, Свята Церква цього дня, щоб її заклик не був марним, пропонує у євангельському читанні притчу про покликаних на вечерю, вказуючи, що нас може відволікати від достойної зустрічі Господа перевага плоті над духом: прив’язанність до земного, засліплення блиском земних благ, пристрасть до суєти, небажання зріктися свого самолюбства та гордості життєвої, перебування у рабстві страстей та похотей. Апостольське читання цього дня прямо заповідає нам умертвити блуд, нечистоту, пристрасть, злу похіть, користолюбство, відкласти гнів, лютість, злість, лихослів’я, брехню і взагалі скинути з себе стародавню людину та зодягнутися в нову за образом Творця (Кол. 3, 4-11).

Антоний Сурожский сказал: «Неблагодарный человек не может быть счастливым». Как благодарность связана со счастьем?

Очень просто. Существует круговорот добра. И благо-дарность – это возврат добра, пусть и в словах. Добру все равно, в какой корзинке его носят – денежной, продуктовой или словесной. Таким образом, добро нас связывает и дает возможность получить с-частье – часть друг с другом. Главное иметь часть с Богом. Это наивысшее счастье.

Почему же мы часто бываем неблагодарны друг другу и Богу? И почему оказались неблагодарны Христу те девять прокаженных, которых Он исцелил?

За что благодарить Бога, если болезнь и здоровье от Него? Сам дал. Сам забрал. А мы должны еще благодарить за эти болезненные эксперименты над нами? И вместе с тем, как это ни печально, болезнь часто нужна нам для отрезвления.

Как-то по молодости читал прп. Амвросия Оптинского, наткнулся на его слова о том, что болезнь есть прекраснейшее средство, приближающее к Богу. Смутился и подумал: зачем он, человек веселый и свободный, проповедует Евангелие в рабском изводе? Почему наши отцы-пустынники все время говорят о каком-то нытье перед Богом? Почему бы им не радоваться? Ведь святые стояли близко к источнику благодати и, несмотря на близость к источнику блаженства, почему-то все время ныли и искали повод сделать себе больно и поплакаться.

А теперь вижу – отцы были правы. Человек лукав настолько, что добротой его не возьмешь. В сытости и изобилии почти все наглеют, доходят до омертвения души и предаются от скуки разным пакостям.

У всех больных из сегодняшнего евангельского чтения была разная причина проказы. Ясное дело, что десять больных приняли здоровье, не потому что их духовное состояние вдруг оказалось одинаково высоким, не по своим заслугам, а по внезапной и непонятной милости Божией.

Вот, идут себе и слышат молву: «Идет некий учитель». Стали вдалеке как заразные. Что Иисус говорит – не слышно. А было бы слышно, так не было бы понятно. Но понимает народ, волнуется и все чего-то просят себе. Раз дают, надо брать. Поэтому, не вдаваясь в подробности, закричали:

– Наставник! Помилуй нас.

Нам все одно: «Наставник, учитель благий, Иисус, Галилеянин, Господь, Христос и Бог». У нас все это эпитеты одного и того же явления – Христа. А для древних иудеев не так. Учитель и Мессия отстояли друг от друга, как небо от земли. Бог от Мессии – еще дальше.

И вот убогие прокаженные просят не Мессию, не Бога, а какого-то бродячего учителя: «Научи нас. Дай нам рассуждение утешительное в нашей беде».

Он им отвечает:

– Идите покажитесь вашим священникам.

Нам опять это непонятно. Зачем Иисус отправляет их к священникам. А все просто. По закону иудейскому, человек, принявший от Бога исцеление или чудо, должен был явиться к священникам, чтобы те дали гарантию того, что чудо или милость были от Бога и человек действительно очистился от греха. Этакая аттестация у профессионалов.

Но ведь чуда еще не было!!! А Он их УЖЕ отсылает. Ситуация более чем странная. Но нет. Они послушались и пошли. А что? Человек умный, грамотный. Его народ слушает. Велит делать нечто непонятное. Но нам-то, дуракам, есть смысл послушаться.

И послушались. И по пути исцелились все. Безразлично к своему уровню духовного развития. Исцелились только потому, что обрели навык смирения – умения держать мир и умения не считать себя умнее всех, как это обычно у нас водится.

У нас не так.

Бог говорит через заповеди : не блуди, не воруй, не завидуй, не убий, люби. Нет. Не слушаем. А потому болеем. И, по слову Амвросия, кнут болезни нам в помощь.

Священник тоже говорит не делать. Все равно живем по своему. Окаянство, слепота духовная, ожесточение – наш удел. Нам милее всего делать все по своему, наперекор Богу и людям.

Что делать Богу, когда мы самозабвенно стремимся к пропасти? Он посылает нам аварийный тормоз – болезнь. Внимательно следит за ходом дела и по результатам вразумления посылает исцеление.

Здоровье и болезнь от Бога и по грехам. И любой умный человек знает, что здоровье есть плод троих: Бога, врача и человека. И благодарности заслуживают и Бог, и врач.

И исцеленные прокаженные могли бы об этом и догадаться, но не потрудились подумать или просто поленились. Как бы то ни было, девять из них не вернулись поблагодарить Наставника, и Христос свидетельствует, что и Бога они также не благодарили.

Врач, как и художник, и священник, и пророк – служение вдохновенное. В успешном лечении часть – от трудолюбия врача, от его знаний, часть – от его честности, часть – от его милосердия. А часть, причем бОльшая, – от Бога. И по молитвам врачей бывают чудеса.

Врачи бывают ремесленники, а бывают от Бога. Хорошие врачи знают – вдохновение и интуиция – это от Бога. И мы получаем исцеление и от Бога, и от врача. Поэтому нормальный человек, выздоровев, благодарит врача и Бога.

Врачам – коньяк, Богу – свечку. Договорился, на душе стало спокойно. Неважно, что Богу свечка не нужна. Есть некий этикет сам по себе.

Так было и в древней Иудее.

Пошли прокаженные в храм. Исцелились. Священникам показались. А зачем идти к врачу? Все равно, все сделал Бог, а этот наставник только слово сказал. Подумаешь, работа! Перебьется на благодарность. Нам и дать нечего. Ему пусть люди подадут.

И Бога не поблагодарили. А зачем? Сам дал проказу. Сам взял.

Поблагодарить Христа вернулся один чужестранец, который подумал и отчетливо увидел, что исцеление случилось не только потому, что так захотел Бог, но и потому, что Бог послушал этого Наставника. В этом Учителе есть тайна, благодаря которой Его слушает Бог и творит по слову Его такое, чего отродясь не творилось среди людей – разовое исцеление такого количества людей, никак этого не заслуживших. Но если не заслужили, то какова причина чуда? Зачем мы понадобились Богу? Что через это чудо Он хотел сказать нам?

Куда было спешить девяти очистившимся? Все они безработные. Никого дома не ждут. Никому они не нужны. Так почему бы не вернуться и не узнать:

– А почему мы исцелились? Ведь это важнейший вопрос. В болезни и в жизни он был самым главным. Почему же сейчас это стало неинтересно?

Нам не стоит удивляться неразумию этих людей. Ведь и мы подвержены подобной сердечной глухоте. Нам тоже кажется, что наши скорби случайны. Жил-жил, раз – и за что мне это? Потом, болел-болел, раз и выздоровел. А что почему, не ясно. Ну, может быть, Бог увидел, что я окаянен, и махнул на меня рукой, Ему надоело меня мучить. Он увидел, что толку от меня нет. Я ничего не понимаю и только набираюсь уныния и зла. Махнет Бог рукой и отпустит мою окаянную голову на все четыре стороны. Что ты будешь делать с таким бесчувственным упрямцем?

Да и опасно спрашивать Наставника о том, что со мной было. И каждому известно, что Он скажет, потому что нам наверняка это будет не по нраву: не блуди, не пей, не злись, не мсти, будь честен и люби людей. Скучно. Дам на свечку, отвяжитесь от меня, Силы небесные.

Иноплеменник, придя ко Христу, пал к Его ногам, славя Бога. Прекрасно. И врачу честь отдал, и Бога прославил. Замечательно.

Один же из них, видя, что исцелен, возвратился, громким голосом прославляя Бога, и пал ниц к ногам Его, благодаря Его; и это был Самарянин.

Заметим, «громким голосом» – это значит, всем своим существом без остатка он выплеснулся перед Богом. И поклонился – это значит признал себя Его слугой, готовым работать Господу. Первая часть – подобна нашей исповеди. Вторая – причастию. Человек убрал все барьеры между душой, телом и Богом. В этом и был предмет веры.

И слышит от Бога:

– Встань, иди; вера твоя спасла тебя.

Так вот, что спасает! Так вот, в чем секрет этого исцеления. Так вот, в чем беда Израиля – отсутствие веры – реального видения Бога и реальной жизни в Нем.

Прокаженные душой и неблагодарные верующие никуда не делись. Вместе со старым законом и они вошли в наши христианские церкви, и для них сегодня возвещается Евангелие о неблагодарности и вере, связанных единым благо-дарением.

Для того, чтобы лучше понять смысл этого происшествия, нужно посмотреть, в какой контекст повествования вставлен отрывок об исцелении прокаженных, каким историями окружена эта повесть.

До случая со встречи с этими несчастными людьми ко Христу подходили ученики и Он им говорил:

Наблюдайте за собою. Если же согрешит против тебя брат твой, выговори ему; и если покается, прости ему; и если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится, и скажет: каюсь, – прости ему.

И сказали Апостолы Господу: умножь в нас веру.

Так и вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать.

Позже Христос говорит о Царствии Небесном:

Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть.

Сказал также ученикам: придут дни, когда пожелаете видеть хотя один из дней Сына Человеческого, и не увидите; и скажут вам: вот, здесь, или: вот, там, – не ходите и не гоняйтесь, ибо, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, так будет Сын Человеческий в день Свой.

Итак, соединяем все вместе: Наблюдайте за собой, не имейте в душе зла, не ищи своего, а ищи Божьего, потому что вы на то посланы в мир, чтобы служить Ему.

И отвечают ученики – готовы. Мотивируй нас видением Тебя и Твоей силой.

Веру просите? И Иисус показывает, что такое вера и чем она обусловлена.

Безусловно, вера есть дар. Но не такой, как здоровье, и не так дается, как даются мирские милости.

Иисус на наглядном примере показал, как большинство людей реагирует на призыв Господа. Здоровье –самое дорогое, что может человек получить от Бога. И ученики увидели, что из этого вышло. Они увидели кланяющимся и хвалящим Бога всего одного из десяти очищенных, который с очищением вместе принял и веру.

Дар веры особенный, взаимосвязанный. Вера рождается от взаимодарения. Бог дарит себя человеку, а человек – Богу, как этот классический пример с исцеленным чужестранцем.

А зачем она нам? Где моя вера?

О своей вере можно судить по тому, что считаем для себя важным. Во что мы верим, если сокровище нашего сердца – это здоровье, заботы, работа, мысли о деньгах, споры, телемусор, проблемы далеких стран, всякая чепуха, не имеющая отношении ни к Богу, ни к Раю. Вот, поставят сейчас меня на Страшный суд, и что все увидят в душе моей годного для царства Божия? Ничего. Так во что ты верил? Ты искал здоровья телу и не заметил, как лепрой покрылась душа.

И не страшно. И не странно. И нормально. Все понимаю, но меняться не буду. И Богу места в душе не давал и не дам. Это и есть проказа души.

Мы – не зрители Евангелия. У Бога нет времени. В Нем прошлое и будущее вместе. И мы в Его глазах не просто зрители этой истории. В режиме реального времени с нами происходит отбор Малого стада, годного для жизни в Раю. Нам все открыто. Нам все объяснили.

Вот проказа – наши смертные грехи. Вот люди просили Наставника дать им рассуждение, а Он дал им здоровье. Вот один из десяти вернулся и Бог похвалил его и ДАРОВАЛ полное избавление от смерти. Не только спас тело от смерти, но спас от нее его душу.

А мы все стоим и молчим. Но наше время, не время Бога. В нашем времени Наставник может уйти, жизнь окончится, И мы так же, как те неблагодарные иудеи, не войдем в общение с Богом, не припадем к Нему, не поблагодарим Его и не увидим Его лица, не услышим Его голоса и просто исчезнем, как те приснопамятные послушные и не благодарные иудеи.

Антоний Сурожский прав. Неблагодарный не может иметь части с Богом, потому что отказывается соединиться с Богом и людьми по принципу Троицы, в которой там все живут жертвой друг к другу. Неблагодарный человек отвергает этим свое подобие Господу и обрекает себя на смерть, вне Бога.

Человек же, живущий в Боге, благодарит все и всегда: и небо, и землю, не иссушается болезнью и хвалит здоровье, потому что знает о том, что Бог умнее и добрее и Сам лучше знает, что нам и когда нужно. Такой человек все доверяет Богу. И такое доверие – есть подвиг веры и залог здоровья, необходимые для жизни в Раю.

Этот урок Христа показывает, как связано здоровье, благодарение и вера, и как они обуславливают друг друга. На практике эта наука звучит просто:

– Слава Богу за все!

Имея в уме такое устроение, человек никогда не потеряет Бога ни при каких искушениях. А при избавлении от скорбей, болезней и напастей, он всегда будет знать, что ему делать, и не ошибется, как исчезнувшие иудеи.

Научи нас Господи видеть Тебя всегда и везде. Дай нам такую веру, чтобы мы могли видеть тебя во все дни жизни нашей, исполняться от этого видения твоим духом и всегда благодарить тебя в этом веке и веке будущем!

священник Константин Камышанов 

О святая Екатерино, дево и мученице, истинная Христова невесто! Молим тя, яко особливую благодать, еюже предвари тя Жених твой, Сладчайший Иисус, приимшую: якоже посрамивши прельщения мучителя мудростию твоею, пятьдесят витий победила еси, и напоивши их небесным учением к свету истинныя веры наставила еси, тако испроси и нам оную Божию мудрость, да и мы, вся козни адскаго мучителя расторгше, мира же и плоти соблазны презревше, достойни явимся Божественныя славы, и к расширению святыя нашея Православныя веры сосуди достойни соделаемся, и с тобою в небесней скинии Господа и Владыку нашего Иисуса Христа со Отцем и Святым Духом восхвалим и прославим во все веки веков. Аминь.

О святая дево и мученице Екатерине! Молим тя: призри на бедствия нас, грешных раб Божиих (имена), сотвори нас горняя мудрствовати, а не земная. Поспеши нам молитвами твоими побеждати плотская похотения, к миру пристрастие и козни злых духов, на нас злобно воюющих; да твоим предстательством во дни жития сего свободни явимся от враждебных их нападений и по исходе от воздушных их истязаний. О премудрая дево! Даруй нам вся яже к пользе прошения,
можеши бо многая испросити у Возлюбленнаго Жениха твоего, Христа Бога нашего. Мы вемы, яко много может молитва праведнаго, поспешествуемая благостию Милосердаго Бога, Емуже слава, честь и благодарение всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Тропарь 

Добродетельми яко лучами солнечными просветила еси неверныя мудрецы, и якоже пресветлая луна ходящим в нощи неверия тму отгнала еси, и царицу уверила еси, вкупе же и мучителя обличила еси, Богозванная невесто блаженная Екатерине; желанием востекла еси в небесный чертог к прекрасному Жениху Христу, и от Него царским венцем венчалася еси: Емуже со ангелы предстояще, за ны молися, творящия пречестную память твою.

Кондак 

Лик честный Божественно мучениколюбцы воздвигните ныне, почитающе всемудрую Екатерину: сия бо в тризнищи Христа проповеда, и змия попра, риторов разумы укротивши.

Сегодня великий двунадесятый праздник нашей Православной Церкви.  Как общецерковный православный праздник он был установлен лишь в VIII в., но, подчеркиваю: празднование в поместных Церквах, особенно в тех, которые находились в районе Иерусалима и в Африке, было установлено уже в первые века.

В Евангелии ничего не говорится о Введении во храм Пресвятой Богородицы; на это имеется указание в апокрифических евангелиях, которые не во всем достоверны. Но об этом событии свидетельствует и Священное Предание, и о нем пишет такой очень критический богослов-исследователь, каким являлся свт. Григорий Нисский, брат свт. Василия Великого.

Иоаким и Анна были бесчадны. Это считалось поношением. Если сейчас пытаются избежать детей, то раньше, в древности, особенно в еврейском народе, иметь детей считалось счастьем, и позором — не иметь детей. Об отношении к детям, к рождению детей, к их воспитанию в первые века говорят слова одного из писателей первых веков, эпохи первых гонений: «Смотрите, какую радость дал нам Господь, чтоб нам самим воспитывать детей наших». Вдумайтесь в эти слова. Какую радость дал нам Господь, чтоб нам самим воспитывать детей наших.

А мы так часто избегаем этих обязанностей, лишаем себя родительского счастья и не воспитываем по существу наших детей к славе Божией и Православию. И вот Иоаким и Анна, которые были бесчадны и переживали это, молились и дали обет, что ребенок, который у них родится, будет посвящен Богу. У них-то и родилась девочка, которой суждено было стать Пресвятой Богородицей.

Когда ей исполнилось три года, родители, памятуя свой обет, отвели ее в Храм. Она сама поднялась на ступеньки Храма, ее встретил там первосвященник и еще несколько священников, среди которых был Захария, отец Иоанна Крестителя. И ввели ее по наитию Духа во Святая Святых, куда раз в год входил только первосвященник.

Благочестивые родители посвятили — еще до рождения обещали посвятить — этого младенца Богу. А как часто мы видим обратное, — и в наши времена, и в предыдущем веке: вспомните хотя бы житие Антония Киево-Печерского, который столько претерпел за свое стремление к благочестивой иноческой жизни. Как мы протестуем, когда кто-то из наших детей хочет принять монашество или послужить Церкви в духовном звании. Это для нас с вами трагедия. А вот Иоаким и Анна сразу, до рождения, решили посвятить ребенка, — поучительно!

Когда мы читаем богослужебные тексты, слышим церковные песнопения, то очень много поучительного относится и к нам самим.

«Днесь Боговместимый храм Богородица, в храм Господень приводится, и Захариа Сию приемлет; днесь Святая Святых радуются, и лик ангельский таинственно торжествует. С нимиже и мы празднующе днесь, с Гавриилом возопиим: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, имеяй велию милость».

И сегодня по существу нам зримо и близко свидетельствуется, что Рождество уже близко, что оно здесь. Это — свидетельство людям, тем священникам, которые принимали Ее.

И не случайно, что начинается рождественское пение; на Введение в Храм Пресвятой Богородицы мы впервые начинаем петь: «Христос раждается, славите».

Да, сама Богородица оказалась тем Храмом, в котором поселился Бог, Бога Она выносила, Сына Божия Она родила, Сына Божия и Сына Человеческого.

И нам кажется, что эти слова от нас далеки, что они касаются только Богородицы. Так вот, вспомните, что писал апостол Павел:

«Разве вы не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?» (1 Кор 3:16).

Вот кем мы должны были быть. Предельным примером этого является сама Богородица, но ведь это должно быть в каждом из нас. И наши согрешения против тела апостол образно оценивает как кощунство, как преступление перед храмом Божиим. А мы вот не испытываем этого чувства бережного отношения к своему телу как к храму Божию, храму Духа Святого. А смотрите, какова была чистота Богородицы. И вероятно нам очень надо подумать и о Ней как о храме, Бога-Сына вместившего — невместимого Бога! — и о наших маленьких храмах телесных, оскверненных подобно тому, как были осквернены храмы у нас в стране.

Господи, даруй нам, чтоб наши телеса стали храмом Духа Святаго. Чтобы мы хоть чуть-чуть уподобились и Богородице, и тем святым, которые носили в себе Духа Святаго.

Есть такой священномученик, епископ Антиохийский, Игнатий Богоносец. Почему его называли Богоносцем? А потому что, как говорилось в народе, он был тем младенцем, которого взял на руки Сам Господь, когда Он рассердился, что к Нему не пускают детей, и поставил дитя, сказав: «Если <…> не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф 18:3).

Считалось, что это был Игнатий Богоносец, но сам он говорил другое. Он вроде бы и не отрицал, что так было, но говорил: «Я Богоносец, потому что я всегда ношу в себе память о Господе нашем Иисусе Христе». Он и был богоносцем и исповедником. Но ведь быть богоносцем требуется и от каждого из нас, и когда мы приближаемся к Богу, то нам надо вспоминать и Божию Матерь, которая Его носила.

Все предстоящие дни нам надо будет вспоминать историю Ветхого Завета и то страстное ожидание Христа, которым жило человечество. Об этом мы будем говорить на предстоящих неделях.

И вот, — эту память и богоносительство необходимо воспитать в себе каждому из нас.

протоиерей Глеб Каледа

 

ПОЧИНАЄТЬСЯ РІЗДВЯНИЙ ПІСТ
Скільки всього говорилось про пости, але все одно, як тільки він починається, питання ті самі: що можно, що ні

Відповідаю коротко так: «гастрономію» ставимо на останнє місце — вона не мета, а засіб. З її допомогою досягаємо таких речей.

1 .ВЧИМОСЯ МОЛИТИСЯ
Додаємо ще щось до того, що маємо.
Якщо вдома взагалі не молимось, то творимо, хоч коротку, але регулярну моливу.
Якщо звершуємо ранкове та вечірнє правило, то починаємо щоденно читати Псалтир або главу з Євангеліє

2. ВЧИМОСЯ БОРОТИСЬ ІЗ ГРІХАМИ
Пропоную із всіх гріхів, що повторюються обрати найменший і спробувати його подолати. Ну, наприклад, звичку говорити про своє невдоволення  про те, що бачиш або чуєш. Або обговорювати з близькими чи друзями третю особу. Або вживати в розмові бранні слова. Або тримати стару образу на родичів (керівника, вчителя, сусіда і т.п.) Як подолати? Щоденно молитись за них.

Церковь является для нас величайшим училищем: здесь богатые вразумляются и исправляются, а бедные находят себе успокоение и утешение. Вот и сейчас, возлюбленные, нам предстоит заняться делом учения. Сегодняшнее евангельское чтение изображало нам жизнь богача и бедняка: богач утопал в неге и наслаждении, а бедняк проводил жизнь в нищете.

“Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно.  Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях  и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его” (Лк. 16:19-21).

Этот рассказ необходимо, возлюбленные, разобрать обстоятельно, чтобы, как моряки – из опыта своих предшественников, могли и мы научиться из него избегать подводных скал, причиняющих кораблекрушение, чтобы с одной стороны богатые вразумились, видя, какое наказание понес изображаемый здесь богач, а с  другой стороны бедные, видя на примере Лазаря, как блестяще оправдываются их надежды, охотнее проходили путь жизни среди выпадающих на их долю скорбей.

“Некоторый человек был богат. Некоторый человек“. Он не назван по имени, не удостоился такой чести, как Иов, о котором было написано: “был человек в земле Уц, имя его Иов” (Иов 1:1). Об его имени умолчано: как бесплодный, он лишен и имени (ведь праведных имена в книге жизни, а имена грешников изгладятся бесследно), ему оставлено только общее родовое имя – человек: это имя уж конечно для всех людей является общим. Не имея отличительного собственного имени, он отличался за то особенною суровостью своего злого нрава. “Некоторый человек был богат“.

Сродный бедному Лазарю по телесной природе, он был чужд ему по наследию Христову по причине озлобленной свое воли. “Некоторый человек был“. Человеком он был по внешности, а по нраву это было животное, питающееся в одиночку. “Некоторый человек был богат“. Богат стяжаниями, богат преступлениями, богат медью, богат греховным ядом; озарен блеском серебра, но омрачен грехами; богат золотом, но беден Христом; много одежд имел он, но душа его не имела покрова; драгоценные одежды хранились у него, но лишь множество тли питалось ими. “Некоторый человек был богат“.

Цветя богатством, он не имел цвета правды: дерево осеннее, бесплодное, вдвойне мертвое. “Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон“. Он облачался в порфиру, но от царства Божия был отвержен; не кровью Христовою обагрена была его порфира, она была окрашена кровью морских раковин; не залогом царства небесного служила она для него, но предзнаменовала его страшный огонь геенский.

“Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно“. Не о Господе веселился он, как праведные (ведь для праведных радость – память о  Боге, как свидетельствует, например, Давид: “вспоминал я Бога и веселился” – Пс. 76:4); его увеселения заключались в пьянстве, распутстве, объядении, пресыщении; одним словом он был ничем не лучше свиней, валяющихся в грязи.

“Был также некоторый нищий, именем Лазарь“. Бедного Господь назвал по имени, обозначением имени воздавая ему честь. “Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его“, почти потопляемый волнами нищеты, а немного спустя с честью несомый ангелами на лоно Авраамово. “Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот” богатого “в струпьях” (ст. 20).

О, каким бедствиям подвергался бедный! Тягчайшей бедностью он был пригнетен как (колос) сильным градом; палящими нарывами как искрометными угольями разъедалось его тело; отовсюду устремлялись на него потоки горя, разрушая тело и разрывая сердце; никакого послабления, никакого облегчения он не находил себе ни в чем.

“Отвне – нападения, внутри – страхи” (2Кор.7:5). Совне тело истощалось нарывами, а внутри сердце грызли неотступные заботы. Ни плодоносная нива не доставляла ему семян хлеба, ни виноград не приносил ему сладких гроздьев, ни дерево осенью не давало ему своих сочных плодов, ни другое какое из произведений земли не служило для него утешением в его бедности.

И вот этот-то человек , у которого не было ни пяди  обработанной земли, ни локтя кровли для жилья, выброшен  был под открытое небо на навозную кучу! Навоз и днем и ночью служил для него покровом, зимою несколько согревая его, а летом немилосердно обжигая. Сплошными ранами покрыто было его тело. Труд земледельца был для него непосилен, путешествия и торговые предприятия для него были невозможны, да и ни к каким другим способам борьбы с нуждою он не был способен. Во всем у него был недостаток, во всем лишение.

Стоны прежде слез рождались в его сердце, подобно терниям; потоки слез стремились по его щекам, так что от постоянного течения слез его щеки покрылись бороздами. Во сне искал он смерти и наяву призывал ее, – но она не являлась. Он ждал смерти как избавления от всех трудов и забот, подобно многострадальному Иову. Ведь и тот, потеряв богатства, стада, имущества, совершенно обнаженный, снедаемый червями, лежал на гноище и желал смерти.

Вот что говорил он: “На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душею,  которые ждут смерти, и нет ее, которые вырыли бы ее охотнее, нежели клад,  обрадовались бы до восторга, восхитились бы, что нашли гроб” (Иов 3:20-23). “И желал“, говорится, “напитаться крошками, падающими со стола богача” (Лк. 16:21). О, противоречие жизни! Богатый утопал в бурном потоке наслаждений, а бедный изнемогал под игом бедности, не имея ни одной капли для освежения. Отчего в самом деле течение жизни не привело их к взаимному общению? Отчего? Чтобы бедный воспринял светлые венцы за свое терпение, а богатому за то, что он довел свою душу до озверения, своими зубами пришлось грызть незрелый виноград. “И псы“, говорится, “приходя, лизали струпья его“.

Псы оказались человечнее богатого и добрее его. Он никогда капли масла не уделил бедному, а псы, остроту зубов укрощая человеколюбием, мягким языком своим врачевали его, удаляя с его ран всякую нечистоту и запекшуюся кровь; гладкость языка заглаживая его лютые нарывы, они незаметно облегчали тяжесть его ран. Богатый же никогда не удостоил бедняка милостивым взглядом или словом, хотя бы бесполезным; не бросил ему ни рубища, ни остатков еды, ни одного гроша, покрытого ржавчиной, ни хлеба, ни даже корки хлебной, тронутой плесенью, но все это отправлял через горло в свою утробу, как будто она была всеобъемлющей.

И что же? Каковы заслуги каждого, таково и воздаяние.  “Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово” (ст. 22). Едва избегнув тягосте и треволнений бедности, он прибыл в тихую пристань Авраама. “Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово“. Видишь, как за порогом этой жизни бедность окружается попечением ангелов? “Умер и богач, и похоронили его” (ст. 22).

Относительно богатого тотчас упоминается и гроб, согласно со словами Давида: “и гробы их – жилища их на век” (Пс. 48:12). Поэтому и говорится тебе: бедный, не бойся, “когда богатеет человек, когда слава дома его умножается:  ибо умирая не возьмет ничего; не пойдет за ним слава его” (Пс. 48:17,18). Все оставит он здесь – рабов, прислужников, угодников, прихлебателей, льстецов, колесницы, златоуздых коней, бани, поместья, дома с раззолоченными потолками и мозаичными полами, царство, могущество, власть, – все это оставит он здесь и уйдет отсюда нагим. И находясь в аду, “он поднял глаза свои“, – заметь, на какой глубине находился богатый и на какой высоте бедный, – “поднял” говорится, “глаза свои“, богатый “увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его” (ст.23).

Почему, однако, не Лазарь увидел богатого? Потому, конечно, что кто находится среди света, тот не видит находящегося во тьме, а кто во тьме находится, тому видно находящегося в свете. И сказал: “отче Аврааме! умилосердись надо мною“! Говоришь: “умилосердись” теперь, когда уже прошло время милости. Разве ты не слышал говорящего: “суд без милости не оказавшему милости” (Иак. 2:13)? Каешься теперь, когда нет места для исповедания; не слышал разве, что сказал Давид: “во аде кто будет славить Тебя” (Пс. 6:6)? “Умилосердись надо мною и пошли Лазаря“. Ты знаешь Лазаря? Ты узнал того, кто лежал в навозной куче, и кого ты не желал никогда удостоить равной чести с собаками? Но ведь ты –  во дни благоденствия твоего – затворил перед ним свои недра; так и я теперь – в день наказания – затворяю перед тобою недра милости. Разве ты не слышал, как Бог через всех пророков взывал к тебе, говоря: “наблюдай милость и суд и уповай на Бога твоего всегда” (Ос.12:6), потому что “милости хочу, а не жертвы” (Ос. 6:6); “блаженны милостивые, ибо они помилованы будут” (Мф. 5:7), и еще: “благотворящий бедному дает взаймы Господу” (Прит. 19:17)?

Итак, где ты сеял, там ищи и пожинай; где расточил, там и собирай. Ты никогда не разбрасывал семян милостыни, ничего не давал взаймы Богу посредством милостыни бедному, но все собирал и употреблял для своего чрева. А где было сокровище твое, там пусть будет и сердце твое. “Умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем” (ст. 24). Терпит наказание язык, который служил ему для наслаждения пищей; он просит каплю воды, между тем как при жизни никогда не подал жаждущему хотя бы чашу холодной воды во имя ученика.

Если бы при жизни ты поделился с Лазарем своим добром, то теперь разделил бы с ним царство; если бы тогда был сострадателен к бедным, то теперь избежал бы тяжкого осуждения, – потому что “блажен, кто помышляет о бедном! В день бедствия избавит его Господь” (Пс. 40:2). Щедро бросай богатством твоим в бедных, чтобы заровнять им ту огнепальную бездну; обильным потоком пусть струится твое милосердие, чтобы потушить тот пламень; поддержи жизнь сирот – и вот ты убил уже неусыпающих червей; отри слезу вдовы – и ты освободил душу свою от гнета грехов.

Для того ведь тебе и прочтено это, чтобы ты, идя по следам немилосердного богача, не подвергся тому же самому наказанию в геенне. А ты, бедный, не унывай и не падай духом, как бы волны бедности тебя не стеснили. Взирай на славнейшего Лазаря, сюда устремляй свой взор и днем и ночью, чтобы, управляя свою жизнь рулем терпения, ты достиг той же самой спасительной пристани, во Христе Иисусе Господне нашем, Которому слава во веки веков. Аминь.

святитель Иоанн Златоуст

Каждый раз, когда мы слышим в церкви чтения из Священного Писания, как бы знакомы они нам ни показались, они должны поставить перед нами вопрос: к чему сегодня меня призывает Господь? Страшно, если ничто из слышимого не тронуло наше сердце, не разбудило нашу душу. Древний чин литургии предваряет евангельское чтение призывом диакона: «Вонмем – говорит Бог!» Бог только что обратился к нам словами Евангелия – что они нам сказали?

И первый, как мне кажется вопрос, который должна поставить перед нами сегодняшняя притча о Сеятеле, следующий: а о чем же, собственно, идет речь? Что же это за почва, в которую падает семя евангельского благовестия? Если, как учат нас святые отцы, почва эта – это наше сердце, то складывается ощущение, что все предопределено: есть почва добрая, и есть сухая, есть люди более открытые к слышанию Божиего слова, а есть те, кто по природе зол и невосприимчив. Тем более, что и в другом стихе Спаситель говорит Апостолам: вам дано знать тайны Царствия Небесного, а другим – нет. Слушая эти слова и не понимая, возможно, кто-то отчается: ведь если есть люди, избранные Богом от рождения, а есть другие, которые как будто забракованы с первого дня своей жизни, то тщетны любые попытки и исправить свою жизнь, и найти Божию любовь, и обрести спасение. А кто-то, возможно, найдет в этих словах пищу своей фарисейской гордыне: ведь я – православный, я знаю истину, а другие ее не знают и, следовательно, я избранный и я – лучше. Подобное мнение, к сожалению, через чур часто громогласно озвучивается отдельными людьми, забывающими о том, что истинность нашей веры ложится на наши плечи в первую очередь большей ответственностью и более тяжелым крестом, и с тех, кому Господь больше открыл о Себе, Он и больше спросит.

Но если подобное понимание притчи верно, тогда зачем Господь тем не менее сеет, если знает заранее, что ни терние, ни придорожная земля не дадут должных всходов? На это недоумение отвечает свт. Иоанн Златоуст: «и камню, -говорит он, — можно измениться и стать плодородной землей, и дорога может быть не открытой для всякого проходящего и не попираться его ногами, а может сделаться тучной нивой, и терние может быть истреблено, и семена могут расти беспрепятственнее». Итак, — продолжает святитель, — различие зависит не от природы людей, но от их воли. Таким образом, доброй или тернистой земля становится в процессе воздействия на нее, благодаря которому брошенное в нее семя либо входит, либо погибает.

Кто же должен оказывать это действие, кто несет за него ответственность, кто должен обрабатывать эту землю? Самое древнее послушание, данное человеку, было возделывать райский сад, который, как учит прп. Макарий Египетский, был образом человеческого сердца. Не сохранил Адам своего сердца, и грехопадение произрастило в саду Эдема терние и волчцы, иссушило его землю, сокровенное место, где говорил человек с Богом, сделало перекрестком дорог, путешествующие по которым топчут раскиданные камни святилища (Плач Иеремии 4.1).

Подобным образом зарастает тернием и наше сердце. Мы делаем себя уязвимыми для внешних – но часто не с тем, чтобы каждый нуждающийся мог причаститься того сокровенного опыта общения с Богом, которого Он даровал нам, не с тем, чтобы забывая себя простереться христианской любовью к другому человеку. Равнодушие к святыне, теплохладность, готовность и желание жить комфортно с миром, который все больше противостоит Церкви, сделало наш сердечный дом, выметенный и убеленный церковными таинствами, торжищем, на котором мы за временное продаем вечное, перекрестком дорог, на которых мы позволяем попирает все святое, что посеял Господь.

На границе рая Бог выставил стражу, дабы грешное не вторглось в пределы святого. Подобно и мы должны бдительно охранять благодатное сокровище, семенем легшее в наше сердце и ждущее, пока заботливая рука поможет взойти из него всходам. Итак, для того, чтобы семя взошло, для того, чтобы земля была доброй, нужен добрый садовник, тщательно и усердно удобряющий почву, поливающий ростки, выкорчевывающий вредные травы. И как часто мы ленивы и невнимательны к этому призванию; и даже когда – через окружающих ли нас людей, через пастырей ли, через жизненные события, — Господь призывает нас к трезвению, мы гораздо чаще предпочтем упиваться хмельным безумием мира, нежели следовать за Христом, куда бы Он ни пошел. Сегодня, когда мы оглядываемся вокруг себя и видим всеобщее оскудение веры, нам некого винить, кроме себя, ибо про нас можно сказать словами Апостола: за нас с вами имя Христово порочится среди народов. Что еще должен сделать для нас Христос, чего бы Он до сих пор не сделал? Разве мы лишены таинств? Разве мы лишены возможности молиться дома и в церкви? Разве мы лишены возможность слышать и читать евангельское слово? Что еще должен сделать для нас Господь, чтобы семена спасительной правды пустили корни и стали подниматься в нашей душе? «Я люблю Тебя» — говорим мы Ему, но мы придем к престолу Страшного Суда и Он скажет нам: «Я не знаю вас», ибо тот, кто любит, должен соблюсти Его заповеди.

А пока мы не стали сами возделывать землю нашего сердца, на этой ниве стоит только Сам Христос, как бы говорящий словами Писания: «Я не пророк, Я земледелец». Мы взираем на Его распятое на кресте Пречистое Тело, и спрашиваем: «Отчего на руках у Тебя рубцы?» И Он отвечает: «От того, что Меня били в доме любящих Меня» (Зах. 13.5-6).

игумен Иосиф (Крюков) Валаамский монастырь

В чудесах Христовых открывается богатое и изумляющее нас отношение Бога к нашей земле и к нам, людям. С одной стороны, Его сострадание – не только способность любить и жалеть как бы извне, но сострадать вместе с нами, глубже нас (потому что Он бездонно глубок) пережить страдание, скорбь и, порой, ужас нашего земного бытия. В сегодняшнем рассказе мы слышим, что жалко стало Христу этой матери, вдовы, потерявшей единственного сына, жалко, больно, потому что не на то Он творил мир, не на то рождался человек, не на то мать его произвела на свет, чтобы преждевременно он умер. И в этой жалости Христовой, в этом сострадании Христа, способности вместе с нами страдать нашим страданием, открывается одна из сторон Божиего отношения к нам и к миру. Но с другой стороны, все эти чудеса, вся эта забота, тревога о мире не говорят ли о том, что Богу так же дорога земля, как Ему дорого небо? Мы всегда думаем о Боге как бы оторванном от земли, о Боге небесном. Но это неправда: земля Ему бесконечно дорога.

Один из отцов Церкви говорил, что имя „Отец” более значительно и более правдиво говорит о Боге, чем слово „Бог”, потому что слово „Бог” указывает на различие, на расстояние, на то, что мы и Он разделены – природой, святостью; в слове же „Отец” указывается близость, родство.. И вот во Христе, Христом, нам Бог открывается как Отец. Ничто земное Ему не безразлично, не чуждо. Он создал небо и землю равно, Он равно живет земной и небесной жизнью. Сначала творческой любовью и водительством, а затем и самим воплощением Слова Божия земля и небо соединились, Бог и тварь стали родными друг другу, мы стали для Бога своими и Он для нас стал свой. Христос по человечеству нам родной, Он нам брат, и отношение Божие к земле должно быть и нашим отношением: зоркой, зрячей любовью должны мы вглядываться в судьбу земли. Дела Божий на земле превосходят все, что мы можем совершить, все, что мы можем надеяться сотворить, и однако, в нас и через нас Он творит дела поистине Божественные.

Сегодняшнее Евангелие представляет нам два образа предельного человеческого горя: вдовства и лишения единственного сына. Женщина, которую встретил Христос во вратах города, потеряла человека, которого в юные годы она так возлюбила, что оставила отца и мать, и все, чтобы быть с ним. И от их любви родился сын, в которого они вложили, верно, всю свою надежду, всю свою ласку, который, как им думалось, успокоит их последние дни, поддержит их старость, утешит их во всяком горе. И вот, умер муж, первая любовь этой женщины, и теперь она хоронит своего сына. И во вратах города встречается ей Христос; и Он пронзен жалостью и состраданием, и обращается Он к ней со словами, которые как бы сразу уже говорят о том, что пришел конец горю: Не плачь!.. Он не говорит: «Утешься, твой сын воскреснет в последний день». Он не говорит ей о том, что это общая судьба людей и что ей выпала особенно горькая доля, но что Господь не оставит ее. Он говорит «Не плачь!» — и она останавливается вместе с шествием, и Христос Своим державным словом возвращает к жизни последнюю ее надежду, все, что у нее оставалось, и не только на земле, а то, что соединяет ее с вечностью, ибо любовь срывает преграды и смерти, и расстояния, и времени, и переносит нас в вечность.

Многим за последние десятилетия, теперь полстолетия, пришлось пережить горе подобное горю этой матери. Сколько, сколько погибло мужей на поле брани, в болезни, сколько детей погибло преждевременно, и сколько слез материнских пролито. И каждой матери говорит Господь: Не плачь, поверь! Не ищи своего сына, своего мужа, свою любовь где-то в прошлом; в прошлом только прошедшее; но любовь не умирает, любовь крепче смерти, любовь уже соединяет нас и на земле, и в вечности. Но и те, которые не пострадали таким образом, кто не претерпел вдовство, не схоронил сына, ребенка своего, и те, порой, оказываются перед крушением всей жизни. Бывает, что человек жил надеждой, жил близостью Бога, жил чувством, что жизнь победоносно, ликующе несется — и вдруг эта жизнь, эта надежда, эта радость пришли к концу. Бывает, что человек в течение целой жизни носил в своем сердце, как мать под сердцем, мечту, любовь, надежду — и приходит время, когда вдруг, каким-то непонятным образом, все сокрушается, все умирает, и человек остается, как эта вдова Наинская, как эта мать, хоронящая своего сына: все прошло, все умерло, ничего не осталось. И говорит и нам тогда Христос в Своем великом сострадании: Не плачь, остановись, Я тут!… И державным словом может Он восстановить в наших сердцах, в наших душах и жизни все, что пропало как будто бесследно. Поэтому научимся и мы от Христа, с каким состраданием относиться к горю человеческому. С какой любовью Он сказал эти слова: «Не плачь» — чтобы эта женщина не была оскорблена, унижена, возмущена такими словами. Нам надо научиться так говорить, чтобы слова наши о надежде, о вере, о жизни, о Боге были не оскорблением, не унижением, не причиной гнева, а утешением и радостью; и через нас должно часто, часто приходить человеку и утешение в горе земном, и возрождение вечной надежды и силы жить. Дай нам Господь такое сострадание, такую любовь, чтобы те, кому мы скажем слово веры, надежды и утешения, ожили, — ожили вечной надеждой, все побеждающей верой и уверились бы, что все до конца побеждается любовью, и Божией, и человеческой. Аминь.

митрополит Антоний Сурожский

В Евангелии есть такое страшное место, которое, когда читает человек, всегда для него как Страшный суд. – Кто хочет за Мной идти, да отвергнется себя, возьмет крест свой и за Мной идет … Вот такие страшные слова, которые совершенно отражают суть духовной жизни и до конца каждого из нас обличают, до конца каждого из нас пронизывают, каждого из нас делают совершенно безответным перед Богом. Потому что Крест Христов совершенным образом определяет человеческую суть, определяет сердцевину его бытия, определяет его жизнь.

Каждый из нас этот крест носит на себе, каждый из нас этим крестом ограждается. Под словом крест каждый из нас понимает что-то свое, конечно же. В основном это груз неразрешимых проблем, которые нас в этой жизни как бы убивают, не дают нам жить, всячески раздавливают нас. Эти проблемы мы называем своим крестом и мучаемся ими. И для нас, по нашему человеческому понятию, крест – это мука.

Крест это действительно мука. Это орудие муки, это тот инструмент, который в древности был самым мучительным орудием казни. Это действительно так. Но это орудие муки для христиан является радостью. Мы поем: «Се бо прииде крестом радость всему миру». И всячески крест этот мы почитаем, носим его, укрепляем им свою веру. И тем не менее, что же такое крест? Как жить с этим крестом? Что он значит в жизни христианина?

Один мудрый христианин сказал: Кто живет без креста, тот живет без надежды. Потому что жизнь этого человека — это постоянный уход от Бога, постоянное прятание в суеты этого мира, желание сбросить с себя ответственность, забить свою голову, свое сердце только внешними удовольствиями и призрачными мечтами. Такой человек не имеет надежды, никакой надежды.

А если человек несет крест, он такую надежду имеет. Потому что жить по кресту Христову — это не просто начать свою жизнь с нуля, это не просто начать свое движение к Христу с какой-то точки из ничего, – это возможность идти за Господом из самой страшной пропасти, последовать за Христом и изменить свою жизнь из такого состояния, когда человек уже и человеком называться не может. Это возможно только с помощью креста Христова. Этот крест, который каждый из нас обязался нести за Господом нашим. Это дает нам потрясающую надежду на то, что мы, собранные здесь, такие немощные, часто отягченные совершенно неразрешимыми проблемами в нашей жизни, изломанные прошлыми грехами, имеем возможность, взяв крест, совершенным образом измениться, совершенно преобразиться, выйти из смерти в жизнь, возродиться и воскреснуть в Господе нашем Иисусе Христе. И вот это и есть величайшая радость, счастье жизни христианской. Потому что наша жизнь – спасение в нашей надежде, потому что Господь Своим крестом, на котором Он распялся, дошел до таких глубин падения, что пронзил этим крестом всю сердцевину человеческого отчаяния и греха. Не осталось ничего, что бы этот крест не победил, что бы он не сломил. . И не осталось ничего такого, до чего бы этот крест не достал, не дотянулся бы своей тягой к жизни и бессмертию.

И поэтому наш крест является единственной нашей надеждой на спасение, единственным нашим упованием на то, что наша жизнь изменится, если мы этот крест возьмем и за Христом его понесем. Это и значит – суметь отвергнуться себя. Это и значит суметь отбросить все, что мы называем своим, но что на самом деле не наше: грехи не наши, пристрастия не наши, изломанность души, смертность – не наша, это не то, что Господь нам дал, потому что к Богу это не относится, а что не относится к Богу, не может относиться и к нам. И как бы это к нам ни приросло, как бы это ни стало нашей маской, которая исказила наше собственное лицо, и каким бы образом это ни стало нашей кожей, но это не наше. Этого надо совлечься, как бы больно, как бы мучительно, как бы страшно это не было. Если мы сумеем так вот совлечься себя, отбросить себя, не испугаться погубить вот эту свою надуманную, пустую, бессмысленную жизнь, тогда мы приобретаем Христа, тогда мы приобретаем истинную жизнь вечную, которую Господь нам даровал своим распятием и своим воскресением.

протоиерей Алексий Уминский