Записи с меткой «проповедь»

Девять дней исполнилось, как отошел ко Господу один из самых известных афонских подвижников современности, духовник монастыря Симонопетра (Святая Гора Афон) архимандрит Эмилиан (Вафидис).

Родился старец в 1934 году в Никее Пирейской (пригород Афин) в семье благочестивых родителей. В 1959 году окончил богословский факультет Афинского университета. В 1960 году пострижен в монахи с именем Эмилиан. Затем поступил в монастырь святого Виссариона (Дусику), рукоположен во диакона и в 1961 году — в иеромонаха.

С 1961 по 1973 годы исполнял послушание настоятеля монастыря Великие Метеоры и стал одним из первых, кто возродил монашескую жизнь на Метеорах. После кончины в 1970 году митрополита Дионисия братство Великих Метеор искало возможность жить в большем уединении и в 1973 году избрало местом пребывания монастырь Симонопетра на Святой Горе Афон, где в то время оставалось лишь несколько престарелых монахов. После кончины симонопетрского игумена архимандрита Харалампия 17 декабря 1973 года старец Эмилиан был избран братией игуменом обители.

Архимандрит Эмилиан оказал существенное влияние на переход большинства монастырей Святой Горы от идиоритмического образа жизни к общежительному. [Идиоритмический монастырь — тот, в котором монахи могут владеть личной собственностью, общее здесь только жилище и богослужение, во всём остальном каждый монах живёт по своему личному усмотрению] Неизменно велик был его авторитет среди современного православного монашества. В активный период своей деятельности старец избегал публикации своих богословских трудов, но впоследствии ряд его работ был издан: поучения и проповеди, толкования Писания и аскетических текстов, размышления о практике монашеской жизни. 

С 1995 года здоровье архимандрита Эмилиана стало серьезно ухудшаться, и в 2000 году он передал управление монастырем нынешнему настоятелю архимандриту Елисею, удалившись на покой в монастырь Ормилия в Халкидиках, выросший в свое время из женской общины под духовным руководством старца Эмилиана. В последние годы находился в коме и скончался утром 9 мая 2019 года.

Проповедь, произнесенная архимандритом Эмилианом в монастыре Симонопетра на Афоне 8 апреля 1977 года.

Я очень рад, что вновь вижу вас после долгого расставания. Оно пришлось на самую дивную пору церковного года — дни Страстной Седмицы.

Праздники позади. Но и сегодня за радостными восклицаниями наших сердец, приносимыми воскресшему Христу, все еще слышатся отзвуки великопостных песнопений. Неужели возможно не заметить красоту пасхальных дней, дней Господних! Ведь это не те праздники, о которых в Священном Писании сказано: «отвращусь от праздников ваших» (Ам. 5,21; Ис. 1,13-14), но торжество сердец, живущих во Христе.

Все мы в разной мере переживали дни, предварявшие Светлое Христово Воскресение. Но давайте посмотрим, какую пользу каждый из нас вынес для себя из них? Ибо соборная Церковь — это собрание предстоящих перед Богом личностей, а не однородной массы. Мы можем все вместе молиться на службе, хором петь, но то, что каждый из нас получает в эти минуты от Бога, совершенно различно. Один только человек; «дух человеческий, живущий в нем» (1 Кор. 2,11), и Господь, Дух Которого исследует духовные глубины каждого, знают о том, что во время молитвы даровал этому человеку Господь.

На пасхальной службе каждый из нас получил то, к чему сам подготовился. Мы едим блюдо, сваренное нами. Мы ложимся спать в ту кровать, что сами застелили. Мы пожинаем то, что посеяли. По великой любви Божией человеку дается именно то, к чему он готов.

Господь всегда дарует нам желаемое. Что ожидаем, то пожинаем. Каждый получает по готовности своего сердца. Один — Бога, другой — церковные песнопения, третий — смысл некоторых священных текстов, четвертый — Царство Небесное.

Главное условие христианской жизни — непрестанная «подготовка сердца». Она должна осуществляться не только накануне великих церковных праздников, но ежедневно и ежечасно, освящая и превращая сердце в «сосуд избранный», способный вместить Бога и то, что Бог посылает. Насколько не испытывает нужды ни в чем Господь, настолько нуждаемся в Нем мы. Видя Его, Его постигаем. В поисках Его обретаем.

Для чего я говорю все это? Для того чтобы объяснить вам, что имеется в виду под «подготовкой сердца». Кто сеет ветер, пожнет бурю. Но есть и другой путь — стяжания Святого Духа.

Итак, на пасхальном богослужении каждый из нас получил свою меру, то есть столько, сколько смог вместить, к чему подготовил свое сердце. Кто может вместить (Мф. 19,12), тот вмещает — есть непреложный закон Церкви. Он относится к нашим представлениям и знаниям о Боге. Я приступаю к таинству Причащения, ты, он, она. Но каждый из нас по-разному воспринимает Святые Дары, отлично друг от друга через таинство познает Бога. Бог и Царство Божие есть вершина знания человека, приобретаемого через Дары, которые ему дает Бог.

Разумеется, Бог находится вне пределов человеческого познания, но все же умом мы можем Его представить. Недаром же в Евангелии Бог назван истиной (Ин. 14,6), и сказано, что через Него мы узнаем «свет». Чем усерднее каждый из нас стремится к познанию Бога, тем глубже постигнет Его в истине, полноте и совершенстве. Соразмерно усердию, прилагаемому нами, Бог заполняет наше сердце, ум, существо. Ибо все мы, сколько бы нас ни было – два, три, двадцать три, стоя перед одним источником, почерпаем из него разное количество воды в зависимости от того, насколько сильна наша жажда. Точно так и в духовной жизни.

«Вмещение» Божества человеком в высшей мере зависит от простоты сердца,  от стремления к знанию, самоуничижения и опустошения себя ради приятия Бога.

В этом заключается великое таинство свободы человека, свободы, на которую Бог ни в коем случае не посягает силой. Именно поэтому я говорю, что «мы сами вмещаем Бога».

Кроме того, мы принимаем дары от Бога за свои скорби. Бог видит, сколько каждый из нас вынес скорбей ради праздника. Христос пошел на страдания за людей. Поэтому лишь тот, кто претерпевает страдания в своей жизни, может понять Его муки и стать причастным им. Ибо Господь оставил нам пример (1 Петр. 2, 21) того, как следует переносить испытания, Сам пройдя через поношение, оклеветание и распятие. И если повседневная жизнь человека подобна «сущему аду», из которого хочется убежать далеко, а он терпит скорби, в покаянии преклоняет колена, искренне сокрушается о своих грехах, Бог щедро вознаградит его.

Далее, дары нам даются от Бога по любви нашего глубинного «я». То, как мы терпим скорби, лучше всего свидетельствует о том, имеем мы истинную любовь или нет. Любовь есть непрестанное восхождение души к Небесному Богу путем страданий. Ее успокоение лишь в одном — в наслаждении любовью, пришествием и славой Господа, в венчании Ему и единению с Ним. Любовь Бога есть следствие встречи человека с Богом.

Приближаясь к Богу, мы все сильнее и сильнее испытываем на себе Его любовь, бесстрастную, безграничную. Полюбив Бога, мы чувствуем, что вся вселенная, с ее благами, уже не удовлетворяет нас, осознаем ее ограниченность, глядя на бескрайнее милосердие Божие. Любовь в сердце возрастает от нашего плача. Встречающий множество скорбей на жизненном пути человек постигает то, что неведомо другим. Если мы действительно хотим постичь Бога, то в своей любви к Нему стараемся умалить себя перед Его бескрайним величием.

Любовь человека к Богу есть союз истинный, ибо зиждется на познании Бога. Познание Бога происходит через приобщение Святых Таин и возделывание Господом наших сердец «во вся дни живота». Добротно «замесим» свое существо на существе Бога, крепко Бога полюбим! Много или мало даст нам Бог, зависит от того, насколько мы сами Его полюбим.

Следовательно, чем ревностнее мы готовились к принятию Бога, страдали, любили, плакали в скорбях, тем более мы от Бога получили. Теперь, зная обо всем этом, мы разглядим более отчетливо скрытое за улыбкой, неподдельной радостью и всей жизнью, свидетельство о Христе в мире, покое, истине человека, уверенного в том, что все есть Бог.

Давайте посмотрим на слово «сейчас», которое используется для определения времени, но в действительности обозначает нечто не существующее. Лишь только ты произносишь его, оно уже ушло в прошлое, исчезло. Это «сейчас» упоминается и в Священном Писании: каждый день, доколе можно говорить «ныне» (1 Евр. 3,13). Так сказано, потому что никому не дано измерить временные пределы его жизни от «сих» и до «сих».

Жизнь человека – это либо его приближение к Богу, либо удаление от Него. Путь каждого из нас к Господу знает Один только Бог. Дух Святой запечатлевается на нашей душе, живет и дышит внутри нас.

Как же нам суметь это время, отпущенное вневременным Богом, Его хождение в нас, прикосновение к нашему существу Духа Святого и Его возделывание наших душ, прожить истинно. И по произросшим плодам засечь тот, лишенный категории времени, миг жизненного пути, где каждый из нас в данный момент, «сейчас», находится по отношению к Христу.

Для большей ясности я назову вам некоторые приметы – свидетельства того, что в нас живет Бог, объясню, как «вмещение», «принятие в себя» Бога можно увидеть на примере жизни человека, не духовной, а повседневной. Как Святой Дух проявляется в нас, и как мы Его отражаем? Когда мы можем сказать, что действительно приняли Святого Духа? Или, быть может, на протяжении всей жизни необходимо задаваться вопросом — а приняли ли мы Духа Святого на самом деле или нет?

Бывает так, что проходят годы, а человек, который ходит в Церковь, обнаруживает, что он Духа Святого не стяжал. И это страшно, и это правда. Поэтому мне хочется сказать вам, как можно распознать действие Святого Духа в человеке.

Я назову всего три-четыре не глубоких, не духовных, но самых простых и между собой взаимосвязанных внешних признака. Мне кажется, лучше всего для этого воспользоваться словами из Священного Писания.

***
Первое проявление жизни Святого Духа в человеке зовется “радованием сердца”. Что такое “радование сердца”? Иное именование для мирских «радости», «счастья», «торжества». Это «торжество» — подобное тому, что имели перворожденные Адам и Ева. Под выражением «радование сердца» мы разумеем дух человека, устремленный к Богу, осязающий Его прикосновение к себе и от этого обрадованный и находящийся в постоянном общении с Господом.

«Радование сердца» — это ощущение близости Бога и исполненное доверия всецелое отвержение своего «я». Эта величественная простота, чувство покоя и уверенности в том, что Бог там, где мое «я», рядом с Ним.

«Радование сердца» есть не что иное, как человек, осознавший, что Бог не оставляет его ни на долю секунды. «Радование сердца» — это глубочайший опыт человека, каждый миг своей жизни пребывающего с Богом. Об этом сказал Давид Псалмопевец: яко Господне есть заступление, и святаго израилева царя нашего (Пс. 88,19).

Под «заступлением» он разумеет не то, что Бог помогает нам, но то, что Он здесь, рядом, вместе с нами. Показательно, какое место в этом псаломском стихе Давид отводит себе. Он помещает себя перед Богом, в Церкви, в «святилище» Бога.

Бог – царь не только над ним, но и над Израилем, и над всеми нами. Зная, что Бог – его царь, человек чувствует себя уверенно и безопасно, ибо в Теле Христовом он живет уже не собственной уверенностью, но уверенностью Церкви. Не своей радостью, но радостью Церкви. Не своей вечностью, но вечностью Церкви. Он тот, кто он есть, но и в то же время составляет единое целое с Церковью. Он пребывает в Небесном Израиле вместе с царем славы Христом. Иначе нельзя истолковать слова «и святаго Израилева царя нашего».

Вдумайтесь в этот дивный стих. Господь вместе со мной. Он здесь. Почему? Потому что здесь Израиль. А там, где Израиль, там и царь, наш царь. Это наша гордость, честь, уверенность! Умереть, исчезнуть, ибо велика моя уверенность в том, что смерти не существует. Смерти нет и нет расставания в Израиле, в царе, в Боге.

«Радование сердца», разломившего себя, чтобы вместить величие Бога. Человек, живущий жизнью Церкви, которую врата ада не одолеют (Мф. 16,18), и пребывающий под сенью Ее величия, ощущает завершенность своего бытия, самовыражения, познания своего внутреннего «я». Ибо именно церковное сознание являет христианину его подлинное существо. Ощущение уверенности, проистекающее из единения человека с Богом, не подвластно волнениям, тревогам, печали. Все житейские обстоятельства набегают на него подобно волнам на берег. Так и православный человек. В ритмическом движении волн ему представляется непрестанное напоминание о следующих одна за одной волнах Святого Духа, накатывающих на человека.

Скорби показывают нам Того, Кто превыше скорбей. Радости, а ведь и они подобны волнам, являют Того, Кто есть начальник над радостью, и все на земле свидетельствует нам о Боге. Радуется сердце. Ведь что бы ни случилось, что бы ни произошло с человеком, повсюду и во всем ему открывается Господь Бог Израилев. При каждом удобном случае Бог являет Себя людям.

Радость сердца, дарованная Богом человеку, никогда не покидает его. Потеря радости есть не что иное, как самовольное отстранение человека от Бога, когда наше собственное «я» оживляется, а Божественное в нас теряется. Это происходит по попущению Бога. Это мучительное испытание дано нам в воспоминание о потерянном рае, рае радости. Достаточно одного единственного греха, чтобы этого рая лишиться и оказаться в муке, потерять способность вечной радости. Поэтому, повторю снова и снова, радуется сердце, восклицая: даждь ми радость спасения Твоего (Пс. 50, 14).

Лишаясь радости, человек теряет и способность видеть Бога, и ощущать Его покровительство. Затем он теряет и некогда приобретенное церковное сознание. В один миг становится ничем, осколком, изолируется и перестает существовать перед очами Бога. Бог не может зайти в его глубочайший мрак, в это страшное облако. Но если человек пройдет насквозь через все испытания, памятуя о Господе и не переставая служить Ему, то встретит в конце своего пути Бога.

И так из глубины мрака испытания грехом и скорбями, что даются нашим душам, отступившим от Бога, мы можем воззвать к Нему, и Он возведет нас на то место, с которого мы пали, восстановит наше обручение со Святым Духом и приблизит нас к стяжанию «радования сердца». Итак, «радование сердца» есть первая примета человека, живущего в Духе Святом.

***
Далее, вторая примета жизни в Святом Духе, согласно принятой терминологии зовется «изменением внутреннего человека». Что подразумевается под «внутренним человеком»? Что это за лядвия* (Пс. 37, 8), о которых говорится в Псалтири? Часть человеческого тела. Абсолютно ничего не значит. Это нечто, что являет неявное, видимое одному только Богу.

Итак, «изменение внутреннего человека». «Внутренний человек», его «лядвия» являют чувства, страсти, глубочайшую сущность, все, что есть в нем, все, что создал в нем Бог. Много сказано Давидом Псалмопевцом о «лядвиях»: как они мучаются, терпят скорби, разрываются, ослабевают. Страницы Священного Писания преисполнены подобных описаний. Когда происходят эти метаморфозы? Когда человек впадает в грех, и Дух Святой покидает его.

«Лядвия» успокаиваются и выздоравливают, как только Бог снова поселяется в человеке и начинает действовать в нем. Следовательно, «изменение внутреннего человека» есть внутреннее обновление, возрождение, воссоздание и другие глубинные изменения, которые вызывает в личности действие Святого Духа.

Все мы знаем, что Дух Святой меняет человека. Без этих “изменений” нет человека, живущего в Нем. Как дуновение ветра прикасается к нашей коже, и мы согреваемся, или зябнем, так и “внутренний” человек ощущает изменения под воздействием Духа Святого.

Ветхий Завет для описания схождения Святого Духа использовал сравнения с ветром, даже с порывами ветра, сильного, дуновение которого становится целым событием для человека. Дух дует. И там, где Он дует, остаются Его следы. Поэтому “изменение внутреннего человека” означает изменение, которое он испытывает на себе от схождения Святого Духа.

На мне поставят клеймо, и я буду черным. А что мне сделать, чтобы сделаться белым и светящимся? Для этого необходимо прикоснуться к свету. Свет осияет меня и оставит на мне лучи Своего солнца. Это образ вхождения Духа Святого в нас.

“Изменения внутренних” – не есть изменение сущности человека, но его таинственное превращение, когда тот, сохраняя свою сущность, приобретает нечто, что действует в нем — Духа Святого. Входя в общение с Ним, человек таинственным образом изменяется.

Предположим, вот я сплю, встаю утром, пою песню, пью, бегу, делаю все, что необходимо. Но в то же время ветер дует, и свет светит, и все кругом омывает меня и обнимает. Так и Дух Божий. Он все видоизменяет, преображает, делает иным. Моя сущность остается той же, но моя личность изменяется. В ней просыпается ее духовное лицо. Я приобщаюсь Духу Святому и Его благодати.

“Изменение” означает некое постоянное приятие Святого Духа, смешение с Ним в действии Его, в Его благодати. И страшит меня то, что Его существо, не имеющее предела, поглощает все мое ограниченное естество, которое при этом не исчезает и не меняет сущности. Я продолжаю оставаться самим собой, но вместе с тем становлюсь Богом. Велико непрекращаемое действие Духа Святого в нас, когда мы носим Его отпечаток на себе, постоянно Его ищем, за Него терпим страдания, Его любим, стараемся не огорчать, следуя словам Писания: не оскорбляйте Святого Духа Божия (Еф. 4,30).

Через стяжание Святого Духа я получаю благодать и сам становлюсь благодатью. Делаюсь одним из пророков, поставленных в Церкви Святым Духом, и в то же время становлюсь исполнением пророчества. Святой Дух входит в меня, я принимаю все Его дары. Смиренный и бедный, по сути ничтожный, я становлюсь богатым, напоенным благодатью Святого Духа, великим и бессмертным царем, вечным по ипостаси, которую создало во мне приобщение Святому Духу.

Итак, как мы уже говорили, «изменение внутреннего человека» Богом есть смерть и новое рождение. Смерть того, кем я был, и рождение того, кем меня создал Дух Святой. Поэтому всегда говорится одновременно о смерти и о рождении. Крещение — это возрождение, то есть рождение человека, которое, однако, может быть и в семьдесят лет. Крещение, по сути, — это смерть. Смерть, из которой выступает Сам Христос. Крестившийся во Христа, в смерть Его крестится, чтобы во Христе воскреснуть (Рим. 6, 3-6). Вот то изменение, что происходит в человеке.

Это мистический опыт нашего «внутреннего человека». Его нельзя постичь умом, но можно в один день неожиданно для себя в себе разглядеть. Ты смотришь в зеркало и по седым волосам понимаешь, как вдруг состарился, или, замечаешь, что окреп и возмужал. К этому выводу приходит не твой ум, но твои наблюдения. Так же, по изменениям, произошедшим в человеке, можно распознать действие Святого Духа в нем.

Это «радование внутреннего человека» и наполнение его новой жизнью во Святом Духе, обновлением и совершенствованием в Нем, делает нас причастным возрасту Христа [Ср.: Доколе все придем в единство веры и познания Слова Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф. 4,13)] в том смысле, что Он весь входит в нас и живет и возрастает в нас. Итак, это вот «изменение» есть вторая мистическая примета принятия Святого Духа.

Так спокойно и безмятежно мы живем. Но однажды, пристально взглянув на себя, мы различим те приметы, которые только что перечислили: непрестанное «радование сердца», невидимое, мистически действуемое и истинное «изменение внутреннего человека». Беседуя с Богом, в мгновения смирения, самоуничижения, плача мы открываем их в себе, видим по благодати Бога силу, данную Им и дары, которыми Он нас преисполнил.

***
Третью примету, о которой надо сказать особо, я бы назвал «держанием за руку». Бог держит нас за руку, когда мы живем во Святом Духе. Что такое «держание за руку»? Нечто большее того, о чем мы сказали прежде. Эта примета заметна лучше других. Это не мистическое изменение нашего «внутреннего человека», но то, что владеет нами внешне и вырывается наружу.

Как кипящая вода поднимает крышку кастрюли и выбегает из нее, так и Святой Дух не в состоянии все время тесниться взаперти. Стяжание Святого Духа отражается на лице человека и выливается через его глаза, по которым легко узнать о внутреннем состоянии. Ты чувствуешь, как Бог держит такого человека за руку.

Что же означает «держание за руку»? В приподнятом настроении ты идешь по дороге. Чему ты радуешься? Ты уверен, что избрал верный путь. Но представь себе, что тот, к кому ты идешь, неожиданно оказывается прямо перед тобой, берет тебя за руку и вы вместе идете дальше. То же делает и Бог. Он берет нас за руку, и рядом с Ним, бок о бок, мы продолжаем начатый путь.

Как дивно описал святой Симеон Новый Богослов свои взаимоотношения с духовным отцом! Старец уводил ученика в горы, лесистые долины, приводил к источнику и приклонял его голову, чтобы тот испил воды. Они были вместе – учитель и ученик. Точно также и человек с Богом. Ты следуешь за Ним, идешь с Ним рядом. Там, где ты, там и Он, протягивающий тебе навстречу обе Свои руки.

Вы словно два близких друга. Один может привести другого к себе в дом. Ты радуешься таким доверительным отношениям, равенству в дружбе. Ты можешь по-дружески кивнуть в ответ мне головой. Так и человек с Богом, Который к нему приходит, протягивая обе руки. Он смотрит на тебя, ты глядишь на Него и недоумеваешь: «Неужели это я?», “Неужели это Он?”. И сам себе отвечаешь: “Да, это я”, “Да это Он”.

Прекрасный образ. Это величие другого рода. Величие дружбы, величие любви. Это не просто Тот, Кто привел тебя сюда, но Тот, Кто сейчас играет с тобой, ты Его целуешь, Он целует тебя, ты Его любишь, Он любит тебя. Луч солнца играет с гладью моря. Им подобны игры Бога и человека, времени и вечности.

Ты смотришь на Него, Он — на тебя. Ты глядишь на Него, Он – на тебя. И когда ты, ошеломленный, в конце концов, внезапно оказываешься перед Ним и начинаешь привыкать к Нему, то есть относиться к Его присутствию как к чему-то не очень важному и теряешь Его. Тогда Он снова берет тебя на руки и прижимает к Себе. Ты чувствуешь Его объятия, Его дыхание, биение Его сердца, касаешься Его руки, ощущаешь дрожание Его костей. И говоришь: «Да Он же совсем, как я!». Нет, это я стал подобным Ему. Я был поглощен Им, стал одним с Ним, уподобился Ему, а не Он мне.

Бог обнимает тебя и прижимает к Себе, чтобы ты сделался подобным Ему и чтобы то, что было два, стало одним. Его единого ты обретешь в себе. Постарайся же понять, что отныне находится внутри тебя. Ум? Сердце? Тело? Душа? Небо? Все переплелось. Ты идешь по улице и видишь дом. Но если ты зайдешь в это здание и попытаешься посмотреть на него как бы снаружи, не сумеешь, как не сможешь хорошо разглядеть и что-либо другое, будучи погруженным внутрь него.

Точно так происходит, когда ты пребываешь в Боге, а Бог в тебе, и не существует никакого прикрытия, ни предвидения, ни глубины, ничего. Но одно лишь желание смерти, о которой мы можем помыслить заранее. Желание смерти возникает, когда ты теряешь прекраснейшее чувство единения с Богом.

Бог «держит тебя за руку». Постепенно это превращается в приятную и сладостную игру, к которой молящийся постепенно привыкает и все более и более ощущает ее. Бог поднимает тебя, ты поднимаешь Его. Он поднимает тебя к Себе на плечи в любви Своей и держит до тех пор, пока не произойдет абсолютное «единение». Ему на смену обязательно придет «отвержение». И так повторится вновь и вновь для нашего церковного возрастания. Бог хочет смирить нас потерей и возвеличить вновь приобретенным, еще более смирить и показать нашу наготу, когда снова мы Его лишимся и тогда еще более Господа возжелаем и поймем, что ни к чему не стремится так, как к смерти.

Поэтому мы говорим, о том, что наступает момент ощущения смерти. Но в то же время, находясь в Боге, мы ничего не можем понять. Разумные границы стираются. Единственное, что здесь существует, это – Царство Бога. Тот, кто живет в дивной радости общения с Богом, имеет опыт сотрудничества с Ним, понимает, что земной конец есть не что иное, как вечность и бесконечная «беседа с Богом» в ней.

***
Что такое «беседа с Богом»?

Начнем со Слова, ибо Бог есть Слово: и Слово было у Бога и Слово было Бог (Ин. 1.1). Человеку необходимо находиться в общении со Словом и через Слово с Отцом. “И Слово было у Бога и Слово было Бог”. Нужно причащаться Богу-Слову Христу, чтобы через это обращаться и к Богу-Отцу. Ибо все началось от Него, от единоначальной Его власти, Им же все и закончится. Единственный допустимый режим в жизни Бога и обоженного человека есть единодержавие, поэтому и невозможно, чтобы Он и я существовали по отдельности. Всегда мы должны становиться одним, Им, тем Словом, что было у Бога.

Вы помните дивные слова Давида Псалмопевца: “тогда глаголал еси в видении сыновом Твоим”. Ты сказал тогда и будешь еще не раз говорить, “в видении сыновом Твоим”. В строках положих помощь на сильнаго (Пс. 88, 20) содержится пророчество Давида о славе, которую бы он получил, став царем, то есть Богом. В этом пророчестве в образе Давида нам открывается образ Христа.

“Возглаголах в видении сыновом Твоим”. Что это значит? «Говорю», значит, выкладываю что-то перед собой. Мы с тобой стоим друг против друга. «Возглаголах» и глаголеши «сыновом в видении». «В видении» значит – «я тебя вижу», а, следовательно, стираю всякую дистанцию и разницу между нами. Если ты далеко от меня, я тебя не вижу. Когда мы говорим «в поле зрения», то имеем в виду, что кто-то находится в пределах видимости. Мы его видим, слышим его слова. Мы рядом, мы общаемся между собой с помощью слов, которые произносим, и глаз. Мы будто обнимаем один другого общением и чувствуем абсолютное равенство.

«Тогда глаголал еси в видении сыновом Твоим, и рекл еси: положих помощь на сильнаго, вознесох избраннаго от людей моих». Он силен, ибо этого возжелал. Бог «помощь положил» на него и так укрепил его. Если обратиться к еврейскому тексту, то можно увидеть, что аналогичный смысл заложен и в царственности Давида. Он станет правителем, и Бог увенчает его главу царской диадемой. Неужели же семьдесят толковников плохо поняли еврейский текст или не знали о содержащемся в нем пророчестве? Они не уловили смысла или не знали, что за этими словами сокрыто царское достоинство Христа? Конечно, нет, но все же предпочли для выражения более глубокой мысли использовать иносказание.

«Положих помощь»,- в псалме поставлен акцент на подлежащем, которое осуществило действие. «Помощь» есть некий выход подлежащего из себя. Этими словами псалмопевец показывает, что было поставлено на главу Давида и положено на сильного. «Я» сделал его сильным, ибо «Я» есмь Сильный. Диадема есть сам царь, сам Христос, сам Бог. Я вошел в жизнь Давида. Давид стал Мной, ибо получил Мою помощь, Мою благодать. Видите, разве не пророчески, мистически, истинно и духовно семьдесят толковников перевели еврейский текст?

“Положих помощь на сильнаго”. Вот сильный Бог, вот — человек. Вы видите их равенство, сокращение расстояния до близости, положение на главу человека диадемы, иначе говоря, Духа Святого, Который находит на человека, на святых, преображая и освящая их жизнь, делая Божественным человеческое. Это тот конечный итог, которого жаждет всякая любящая Господа душа. Это наполнение души Духом Святым, некогда вошедшим в сыновей и дочерей Израиля и напоившим их (Иоиль. 3,1-2). И были опьянены они не хмельным вином, но Духом Святым, нисшедшим на них и преобразившим их. Диадема, положенная на главу человека, возводит его в царское достоинство. Так происходит всецелое изменение человека, обожение его существа, беседа с Богом и единение с Ним.

Такое единение заметно и в нашей повседневной жизни, но более всего, в самих людях. Они благодаря тому, что Бог неослабно “истощает” Себя, дарит Себя и действует в нас до последнего мига, мы непрестанно возрастаем. Продолжается жизнь человека — продолжается и это изменение. Смерть есть не конец пути, но некий переходный момент.

Итак, беседа с Богом – это единение с Богом. Мы чувствуем, что Он живет в нас и вокруг нас. И тогда мы понимаем, что существуем не ради себя, что не осталось в нас больше ни помыслов, ни собственной воли, ни желания. Как это возможно, — спросите вы, — так явственно ощущать присутствие Безграничного вокруг? Все исчезает. Бог становится огромным и наполняет нас, прийдя и встав прямо перед нами. Не разбирая ничего вокруг, мы оказываемся под Его сенью.

Представь, что ты смотришь на спящего льва. При таком зрелище ты забываешь обо всем на свете. А вдруг он сейчас проснется и подойдет к тебе, заслонив собой все! Он подойдет совсем близко, положит свою морду на твое лицо и ты увидишь лучи света, огонь, исходящий из его глаз. Он подойдет так близко, что вдруг ты окажешься у него в пасти, растворишься в его существе. Тут уж не до воспоминаний! Так и при общении с Богом.

При беседе с Богом, при единении с Ним, ты испытываешь страх, подобный тому, что чувствовал перед спящим львом, затем перед львом проснувшимся. Мурашки пробегают по коже! Чем ближе к Богу, тем страшнее. И когда, в конце концов, Он уже совсем близко, твой страх переходит все границы, и нельзя различить, жив ты или мертв. В действительности, ты уже умер, а то единственное, что теперь существует, это Он.

***
Вот исполнение пришествия в мир Господа, нашего рождения и Его обетования, данного нам. Разве возможно, чтобы оказались ложью Его обещания? Разве не верен Бог (Евр. 10,23)? Неужели Его слова не истинны? Неужели в Боге, в Его жизни возможен обман? Отыщется ли хоть маленькое грязное пятнышко на лучах Его сияния? Нет, невероятно. Как может случиться, что обещанное Богом не сбудется? Пусть каждый из нас попробует ответить на вопрос, зачем Господь сотворил нас и с какой целью призвал к Себе.

Наши размышления, вероятнее всего, приведут к такому выводу: Вся кости моя рекут: Господи, Господи, кто подобен Тебе?(Пс.34,10). Что обозначает выражение “вся кости моя”? Священное Писание обращается к подобному образу для того, чтобы ярче выразить суть – даже кости скорбят при виде греха. В другом месте встретится и дарованное от Бога радование костей. «Вся кости моя» — есть символ крепости, силы, стабильности. Это не кожа, которая может разорваться, и не вода, и не тень. Кости формируют человеческое существо. Повредивший кости падает на землю. Целые и невредимые кости служат залогом здравия.

Следовательно, слова «вся кости моя» символизируют здоровье и целомудрие человека. “Вся кости моя рекут: Господи, Господи, кто подобен Тебе?”. Кто другой, кроме Бога, способен творить дела Бога? Пророческие слова из Псалтири изрек Он Сам, приближающийся к человеку и действующий в нем, причина рождения и финал славы. Произнося «вся кости мои» перед лицом Бога, ты начинаешь видеть Его, «прославленного» прежде всех во святых (Исх. 15,11), о чем мы поем на будничной утрене, в первой песне канона.

Вы помните, что совсем недавно мы говорили о «радовании сердца», которое свойственно церковному сознанию, вместе с всецелым преодолением человеком своей «самости» в “соборности», в «хороводе» вместе со всеми святыми и с тем, кого создал и кого призвал к Себе Господь.

«Препрославленный во святых» находится там, где собраны все святые, то есть там, где их «собор», славословящий Бога. Собор есть откровение славы Божией. «Препрославленный во святых» — значит, в какой мере научился радости каждый из нас, сколь добросовестно участие в собрании, сколь близко отстоим от святого жертвенника, как часто ночью и днем собираемся возле него и вместе в «радовании сердца» соплетаем перед Господом венцы славы Божией.

«Препрославленный во святых». Святые славят Его, ибо Сам Он, святой, даровал им святость. Святость — непреложная характеристика Бога. Наш святой «собор» и общение в нем есть средство, с помощью которого мы становимся святыми и открываем «препрославленного» Бога. В «соборе» — Израиль и царь -Христос.

«Обрадованное сердце» в «соборе» открывает не «славимого» и не «прославимого», но «препрославленного Бога», содеявшего многое великое. Как прекрасно – мы сами можем стать тем, в чем открывается человеку Бог, дивен во славах (Исх. 15,11)*! Что значит «дивен во славах»? Это именно то, о чем мы только что говорили. Это рядом Ты и я, смотрящие друг другу в глаза.

Слава есть лицезрение Бога и света, от Бога исходящего. Слава – это то, что я вижу прямо перед собой. «Дивен во славах» говорит о том, что дивный Бог обнаруживает нам Себя через эти славы, откровения, радости и общение с Ним. «Дивен во славах» Бог наш!

К чему еще стремиться человеку, кроме славословия Бога? Есть ли иной смысл нашего существования, помимо того, чтобы через нас стал “дивен” Бог?[ прокимен «Дивен Бог во святых Своих, Бог Израилев»] Ибо «во славах» Он «дивен». «Во славах» — наделено неким абсолютным значением — я и Бог. Вот Он Бог! Нет этого — есть все что угодно, кроме славы!

Ты восклицаешь: «Боже мой, Боже!». Ты не можешь вымолвить ни слова, если Бога не видишь, потому что мрак застилает все внутри тебя. «Боже мой, Боже!», — ты можешь сказать, если уверен, что «вот Он Бог!», «дивный во славах», Творец чудес (Исх. 15,11). Что это за чудеса? Мы уже упомянули о многих из них. Это все, что происходит вокруг нас, являя славного Господа. Ветер дует и нагоняет волны. Его сменяет другой ветер, Дух Святой, успокаивающий морскую гладь, делающий зеркальной ее поверхность. Разбушевавшиеся волны внезапно разрубает Господь, и делается море сушею (Исх. 14,21). И это есть чудо. Дивен Бог, «творящий чудеса»!

Вот какие чудеса! Наша святость, мир, безмятежность, аскеза, молитва, внимание гласу Божиему любящих Его, смирение, любовь, кротость и спокойствие, которые помогают человеку услышать Бога, – все это дары Духа Святого! Бог посылает их нам как отличительные свойства Своего присутствия.

«Творец чудес». Когда я освящаюсь в «соборе», в Церкви и моя собственная жизнь становится лицезрением жертвенника Божия, перед которым предстоим все мы, когда я вижу Бога, открываемого «во славах» и без этого уже жить не могу, когда живу только ради этого, и моя собственная жизнь и жизнь других людей наполняется чудесами и откровениями благодати Бога, когда наши святость, добродетели, благоухание жизни становятся столь ощутимы, что окружающие изумляются: «Не может быть!», тогда очевиден вывод: со мной – Бог, истинный, вечно сущий, и в Нем вечно сущий я.

***
Мне бы хотелось закончить еще одним повествованием о царе Давиде. Только в Духе Святом жизнь имеет смысл. Отличительные особенности суть таковы: «радование сердца», «изменение внутреннего человека», «держание Богом человека за руку», объятие Бога, беседа и непрерывное единение с Ним. Сколь прекрасна такая жизнь! Это единственное, ради чего стоит жить!

Стать тем, что есть Он! Это единственное оправдание для монашества! Это единственная причина, по которой мы оставляем мир! Это единственная причина, по которой мы затворяемся в стенах обителей, открывая небесам свои души. Это единственная цель жизни и смерти. Это единственная цель рождества Христова, Его Распятия и Воскресения. Мы, люди, смиренно катимся по земле как пылинки.

Напомню вам одно пророчество. Нафан предрек Давиду, что тот станет царем и получит бессмертие, ибо от его семени родится Христос. Как дивно сказано: И пришел царь Давид, и сел напротив Господа, и сказал: кто я, Господи Боже, и что такое дом мой, что Ты так возвысил меня? (1 Пар. 17,16). Царь «пришел». «Пришел» – это движение человека. «Сел», а не встал, ибо Сам Господь сидел. Давид «пришел». В этом пророчестве Нафан возвестил Давиду о его грядущей славе. Покинув Нафана, царь Давид «пришел» ко Господу. Не сказано, что идет, но уже «пришел».

Итак, он «пришел» и «сел» возле Бога. Ибо единственное место, с которого можно разглядеть происходящее вокруг нас, это место Бога. Единственный критерий, который можно использовать при оценке другого человека, – куда бы он ни направлялся, что бы он ни делал, — это посмотреть с позиций Бога и судить Его судом, основываясь на Божественном. Только Божественным провидением можно понять людей и их поступки. Когда мы взглянем на мир оттуда, откуда взирает Он и тем взглядом, что смотрит Он, тогда сумеем понять другого человека. Ничто человеческое не должно вмешиваться в наши суждения о ближнем — ни собственные мнения, ни мысли, ни желания, ни своеволие. Нельзя, применяя человеческие мерки, осуждать или оправдывать того или иного человека, но должно все измерять мерками Божественными. Справедливое решение принимается на том месте, где восседает Господь. Каким оттуда покажется каждый из нас? Какого приговора буду удостоен я сам при взгляде оттуда? Где я сейчас: близко или далеко от того места?

Итак, он «пришел» и «сел» возле Господа. Очевидно, имеется в виду «перед завесой», которая скрывала Бога. Он «сел» перед жертвенником, то есть сделал то, что ежедневно делаем все мы. Давид «сел» возле завесы. В тексте сказано: «перед Господом». Как он верил! Как смотрел на Бога! Мы же денно и нощно находимся перед этой самой завесой, перед Господом. Но можем ли мы утверждать, что пришли к Богу и «сели» возле Него? «Сидим» ли мы в действительности напротив Господа? Делаем ли шаги к Нему навстречу, становимся ли Ему ближе? Сомневаюсь.

А вот Давид «сел напротив Господа и сказал». Это важно, что он «сел», а не стоял. Он «пришел» туда, «сел» подле Бога, и, глядя на Него, с Ним говорил. Он обращался не к завесе, которая тленна и может «раздраться» или сгореть, но к Самому Богу. То, что он «сел» символизирует постоянство, защищенность, уверенность: «наконец-то я нашел Тебя, давай с Тобой поговорим». Приидите и рассудим (Ис. 1,18), — предлагает Господь. Здесь же Давид призывает Бога, сам идет к Нему со словами: «Садись рядом, побеседуем с Тобой».

Давид «пришел», «сел и сказал». «Послушай, послушай»,- вымолвил человек Богу. Но когда ты веришь Ему и видишь Его, когда Он Сам играет с тобой, желая открыться в тебе и через тебя, неужели ты не обратишься к Нему? Ведь зачем тогда существует Слово, если не для того, чтобы говорить и слышать? Для чего нужно Слово, если невозможно с Ним беседовать?

Давид сказал Богу: “Ты не скажешь мне, Боже мой, кто я? “Кто я, Господи мой, Господи, и что такое дом мой, что Ты меня так возвеличил” (2 Царств 7,18)? Кто я? И кто Ты? Ты — Бог. А — я? Я — пыль земли. Кто я такой, что Ты возлюбил меня и семя мое в век века? Кто я такой? Что я такое? Ничто. Я теряюсь от осознания этого, но ставлю Тебя перед собой и говорю с Тобой, потому что Ты предоставил мне это право, Ты Сам призвал меня. Ты пророчествовал обо мне. Ты открыл меня и водворил сюда, в Царство Израиля.

Но и этого еще мало показалось в очах Твоих, Боже (1 Пар. 17,17). Ты даровал мне то, о чем я не мог и мечтать! А для Тебя это пустяковое дело. Как для человека естественно опустить руку в карман и достать оттуда носовой платок, так и для Тебя даровать мне вечность и царскую диадему, Себя Самого, «обожить» меня, сделать богом. Это величайшее для меня дарование, а для Тебя незначительная мелочь. «И этого еще мало показалось», говорится в Священном Писании. Таким маленьким Тебе кажется то, что случилось. А для меня оно столь велико!

Что может еще прибавить пред Тобою Давид для возвеличения раба Твоего? (1 Пар. 17,18). Что тут сказать Давиду, чтобы возвеличить Тебя? Ты прославил меня, пророка, царя, помазанника Божия и содеял воплощением действия Твоей благодати. Я был Давидом, моя прежняя сущность — этот прах и пепел, эта грязь, это ничтожество, как может оно прославить Тебя? Ты знаешь об этом. Ты знаешь меня. О горе мне, такому, каким я был! К счастью, сейчас перед Твоими очами предстоит тот, кем меня Ты соделал. Ты сотворил меня Своим сердцем так, как пожелал и замыслил прежде век обо мне.

И «сказал» Давид. То есть пророк беседовал с Богом. Если бы Давид не понял смысла пророчества, не осознал бы, зачем пригласил его Бог, для чего даровал ему жизнь на этой земле, какое дал предназначение, то не говорил бы тех величественных слов и не стоял бы столь торжественно перед Господом, не смирился бы, не был бы прославлен и не смог бы произнести: «Боже мой, отныне Ты и я, будем сидеть друг против друга».

Так и мы, если не поймем, с какой целью привел нас в эту жизнь Господь, какое даровал предназначение и чего Он ждет от нас, если не сможем оценить то благодеяние, что Он сделал для нас, то никогда не стоять нам перед Ним так, как стоял Давид.

Чада мои, погрузимся же в Бога, как иные погружаются в морские глубины. Постигнем смыслы Божественных Его слов. Предстанем перед Ним, чтобы осмыслить таинство, вошедшее в нашу жизнь. Ибо ради него все было создано, сотворена наша душа.

Этого пожелаем друг другу и, прежде всего, нашим душам. Господь пришел спасти погибшие души (Мф. 18,11; Лк. 15,6), меня, тебя и каждого, кто осознает себя «погибшим», взывая к Богу: «Ты знаешь, Боже, кто есть я, и я знаю, осознаю свое ничтожество». Каждого, кто видит свое ничтожество в сравнении с делами Бога и величием творящего чудеса. Если мы это не замечаем, то, увы, нам!

Вот какие мгновения дарует Господь человеку. Я возвращусь к сказанному в начале нашей встречи и напомню вам, что они не имеют временных границ – это не сегодня и не завтра, но «каждый день, доколе можно говорить «ныне» (1 Евр. 3,13). Так дадим же ответ на вопрос: стоим мы уже перед Богом или нет? Если нет, то постараемся успеть, по крайней мере, “доколе можно говорить «ныне», взывая: «Боже мой, Боже!».

И пускай Господь держит нас за обе руки. Только тогда мы сможем звать Его «Господь мой и Бог мой». И слава, некогда осиявшая Давида, зальет и нас, отражаясь на наших одеждах, сотканных из света благодати Святого Духа.

 

архиманднрит Эмилиан (Вафидис)

В Священном Писании есть рассказ о праотце нашего Господа патриархе Иакове. Однажды он остался ночевать в пустынном месте один, и когда заснул, то увидел во сне подобие башни, поднимающейся ступенями в небо, и ангелов Божиих, которые поднимались и сходили вниз, а наверху — престол Небесного Царя. И когда Иаков проснулся, он понял, что есть какая-то таинственная, невидимая нашим глазам связь между миром Божиим и тварным миром. Во сне она представилась ему в виде башни со ступенями, уходящими в небо, и он сказал: «Свято место сие».

И с тех пор многие люди, когда задумывались о пути человеческом, сравнивали его с долгим восхождением на высокую башню или, лучше сказать, на высокую неприступную гору, вершина которой не видна с земли.

Вы помните, как сказал Господь своим первым апостолам, что они увидят небо отверстым и ангелов Божиих, которые будут восходить и нисходить на землю. То есть эта удаленность людей от Бога, оторванность смертных и грешных людей от Творца как бы восполнится этой связью.

Кто связал Небо и Землю? Кто связал Бога и человека? Богочеловек, Господь наш Иисус Христос! И, конечно, Матерь Божия, которая принесла нам в мир Божественного младенца. Потому-то и называется Она в церковных песнопениях Лествицей Небесной, что Господь к нам через Нее сходит. Значит уже не так бесконечно далеко Небо, не так оно от нас оторвано! Есть лестница и есть ступени, по которым мы дерзаем подниматься и восходить.

Вокруг старинных гор, куда люди приходили и молились, стали селиться отшельники и подвижники. Так было и у Афонской горы, и у горы Синайской, и в других прекрасных пустынных местах. И вот в Синайской пустыне у горы Божией жил Иоанн Лествичник. В маленьком монастыре проводил он свои дни: в молитве, в труде, в думах о всем мире, о судьбах людей, страждущих от зла, которое царит в мире. Часто по утрам, еще до восхода солнца, он выходил помолиться, смотрел на Синайскую гору и видел темные долины, повитые сумраком, видел острые вершины, уходящие в облака. Но вот поднималась заря, вершины гор становились алыми от восходящего солнца, а внизу еще была тьма.

В это время некоторые благочестивые паломники, в одиночку или группами, начинают восхождение ввысь, чтобы помолиться там, где Господь являлся пророку Моисею. И идут вереницы, идут по скользким, по трудным тропинкам, поднимаются по крутизне, боятся взглянуть вниз, но идут вверх, вверх, к этим вершинам, которые освещаются солнцем!

И вот тогда преподобный Иоанн, жизнь нашу человеческую сравнил с этой горой, по которой поднимаются паломники, и понял, что необходимо постоянное восхождение, а кто не идет наверх, тот будет вынужден блуждать внизу и останется навсегда в плену тьмы и неверия.

Наша жизнь есть путь, и, кто не хочет идти, кто думает, что можно быть христианином и топтаться на месте, тот обманывает и себя, и Бога. Пройдет десять, двадцать, шестьдесят лет; если ничего для Господа не сделал, если ни в чем не продвинулся, значит, впустую прошли эти годы. Другие поднимались, другие уходили вверх, а этот человек ходил вокруг в темноте и в сени смертной.

Нам так страшно подумать об этом, потому что наверху ждет Господь, а внизу тьма… Тьма греха, лености, косности, нерадения. Там-то мы и топчемся, хотя и считаем себя православными христианами, но далеко, далеко обогнали нас другие!

Больше того, эта гора восхождения, эта лестница — небесная, особенная! Когда поднимаешься по простой лестнице, можешь остановиться и стоять, а там — иначе. Если остановишься, поедешь вниз, назад — на ней нельзя останавливаться!

Каждый из вас знает по себе, что бывает, когда перестает человек молиться. Кажется, забросил молитву, потому что дела закружили, но прошло время — неделя, две, месяц — и как потом трудно восстановить свое сердце! Как потом трудно вернуться к молитве, потому что душа ушла назад; не на месте стояла, а потеряла то, что имела.

Только вперед! Только стучаться к Богу! Только просить помощи на этом пути! А путь этот трудный: с одной стороны, — пропасть уныния, с другой стороны, угрожают обвалы искушений, с третьей стороны, — трещины испытаний и скорбей. Но есть и помощники, есть и проводники, есть и указатели на этой дороге.

Главный наш указатель — Священное Писание. Открываем его, и там для нас все начертано: как подниматься к Богу в Его Царство. Есть и указатели на этой дороге подобные стрелкам, которые указывают: здесь путь к свету, а здесь путь к погибели. Итак, мы все прекрасно знаем, и все нам дано.

И, наконец, есть проводники. Что это за проводники? Наши защитники, заступники, друзья, наши старшие братья — это святые, преподобные учителя. Их жизнь для нас — назидание и наставление, они всегда живы и молятся за нас, и каждого из нас ангел Господень опекает. Каждый из нас имеет своего святого покровителя и своего ангела-хранителя. Помните о них, знайте, что они не бросят вас посреди дороги, и тогда они смогут помочь вам.

Иные говорят, а что же мы падаем, почему мы срываемся, почему мы терпим крушения в этих своих попытках подняться? А ответ им содержится в сегодняшнем Евангелии. Спрашивает Господь отца больного ребенка: «Веруешь ли?» А тот говорит: «Верую, Господи, помоги моему неверию». И тогда Господь исцелил его сына. Так и на нашей дороге. Если мы решили себя вверить Богу, если мы целиком Ему преданы, тогда и помощь будет. А если мы идем опасаясь, сомневаясь, ропща, унывая, задумываясь, как бы чего не вышло, не будет нам тогда помощи, ибо мы сами отводим от себя спасительную руку Божию, протянутую нам.

Вот идет уже вторая половина Великого поста. Кто из нас знает, доживем ли мы с вами до следующего поста, до следующей, а может быть даже и до этой Пасхи? Жизнь проходит, все уходит. Будем же торопиться собирать сокровища в сердце своем сейчас. Будем сейчас подниматься по этим ступенькам. По ступенькам молитвы, по ступенькам добра, по ступенькам воздержания; и тогда все помощники окружат нас, тогда заговорят все указатели. Тогда Сам Господь, Который наверху, на сияющей вершине, ждет нас, протянет нам Свою руку и укрепит нас на нашем трудном пути.

протоиерей Александр Мень

Первые христиане очень любили на стенах своих храмов изображать Моисея в пустыне, потому что для Церкви Христовой он был прообразом спасения, Нового Завета.

В Священном Писании рассказывается, что после того, как израильтяне, возглавляемые пророком Божиим Моисеем пройдя через море, спаслись из рабства, они углубились в безводную и грозную пустыню, которая многим показалась куда страшней, чем рабство, угнетение, подневольная работа. И вот день, неделю, месяц идут они по неимоверной жаре, среди камней, среди выжженных равнин, среди скал. Люди погибают без воды, и нет ни источника, ни капли влаги; море осталось позади, раскаленное небо без единого облачка, а путь до Святой горы, куда они направляются, далек, да и никто не знает, сколько верст еще идти вот так, сбивая в кровь ноги.

И вдруг маленький кустик, и возле него источник. Люди бросаются, хотят пить и тут же выплевывают эту воду — горька она, как морская вода. А в тех землях, видно, залегали соли, они и превращали воду в непригодную, а источник этот назывался «мерра» — горечь. Представьте себе: уже надежда вспыхнула, в раскаленной пустыне — свежая вода, прохладная, бьющая из-под земли. Но она горька, ее невозможно пить… И люди заплакали от обиды, досады и отчаяния. И тогда пророк Моисей погрузил древо в воду, подержал его там, и вода постепенно стала пригодной для питья.

Это оживотворение источника, который был ядовит, напоминает нам о другом древе, которое водружено посреди нашей жизни — Древе Крестном; мы стоим сегодня перед его изображением. Древо Крестное меняет горечь жизни на чистую, прохладную живую воду спасения, идущего от Господа. Недаром Он сказал — вы сегодня слышали в Евангелии — что многие, стоящие здесь, увидят Царство Божие, пришедшее в силе. Царство Божие приходит через Крест Христов, через Его бесконечную, обнимающую нас всех любовь. Царство Божие есть мир, свет и спасение Христово.

Но можно находиться рядом с этим источником и не пить из него, можно ходить рядом с ним — и вода жизни все равно будет горькой, если мы будем жить по-прежнему: в себялюбии, в суетности, в гордыне, в осуждении друг друга. Если же мы хотим, чтобы вода спасения коснулась нашего сердца и оживила его, мы должны стараться твердо отринуть и осуждение, и превозношение, и ненависть, и злобу, и клевету — все, что отравляет нашу жизнь. И тогда мы увидим Царство Божие, пришедшее в силе, не где-нибудь, не после смерти, а уже здесь, в этой жизни. Тогда все будет говорить, свидетельствовать нам о Нем, о Господе нашем.

И утром, найдя хотя бы одну минуту среди обычных повседневных дел и встав перед Его ликом, ты почувствуешь, как Он на тебя взирает с любовью и призывает тебя к труду. Благословение Божие с тобой в труде каждую минуту жизни. Царство Божие, которое приходит в силе, водворяется в сердце, ибо Христос сказал: «Царство Божие внутри нас есть — возьми, пойди и пей живую воду Царства Божия». А мы стоим, как древние израильтяне, у этого источника, и вода нам кажется горькой, ибо нет у нас силы веры, которая бы превратила эту воду из горькой в живую. Горькая вода унылой, однообразной, полной монотонных трудов жизни течет и уходит в песок, и нет надежды, и нет проблеска, и нет спасения — уныние, болезни, немощи, огорчения, ожесточение, холодность сердца, бессмысленность жизни — вот «мерра», — горькая вода нашего бытия без Креста Христова.

Но если есть у нас Крест, и если есть у нас вера, тогда все меняется, тогда каждый миг мы перед Его лицом, и Он касается нашего сердца. Только тогда зазвучит молитва, безмолвная или словесная — любая — она рвется из сердца благодарением, восхищением любовью Божией, потому что с нами Господь. Он к нам пришел и нас наполнил Своею благодатью, нас, непригодных, немощных и недостойных посетил.

Живая вода слова Божия, Креста Христова течет к нам, чтобы нас восстановить, нас оживотворить и дать нам силы идти в дальнейший путь.

Известно ли вам, братие мои, что в продолжение Великого поста каждый день недельный посвящен Церковью воспоминанию какого-либо великого события? Так, в воскресенье, непосредственно перед постом, воспоминается в церкви падение Адамово, дабы мы, приведя себе на память, как род человеческий изгнан из рая сладости за невоздержание, тем усерднее облобызали святой пост, как дверь в рай потерянный. В неделю первую Великого поста совершается Торжество Православия, показывающее, чего стоило сохранение сокровища веры во всей его неприкосновенности, научающее нас дорожить им надлежащим образом. На средине поприща постного предложится для поклонения всечестный Крест, в ободрение нас к дальнейшим подвигам. В нынешний день недельный, по Уставу Святой Церкви, прославляются подвиги святого Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского.

Чем заслужил он почесть столь великую? Не тем ли, что был пастырь знаменитой, особенно в древности, паствы Фессалоникийской? Но мы имеем пространный список пастырей Церкви, и ни один из них не разделяет сей чести со святым Григорием.

Он был один из величайших подвижников в монашеском и, следовательно, постническом и труженическом образе жизни, на Святой Горе Афонской. Там провел он большую часть своих дней в посте, молитве и безмолвии, и там возрос он до той чистоты сердца и высоты духа, что сделался видимым и ощутительным для всех сосудом благодати Божией. Святой Григорий был ревностнейший поборник жития пустынного. Пустынножители горы Афонской, ведя образ жизни подвижнической, до того очищали себя от всего плотского и до того утончались и возвышались в духе, что многие из них сподоблялись откровений и видений духовных, — особенно осияния светом небесным, подобным тому, который виден был окрест Спасителя на Фаворе. В событии сем, не только не было ничего противного духу Евангелия, но, можно сказать, оно было доказательством и залогом того, что обещается в нем праведникам: то есть, что они сами просветятся яко солнце в Царствии Небесном. Ибо удивительно ли, что те, кои предназначены быть некогда, яко солнце, и ныне уже, на земле еще, озаряются яко луна светом от духовного Солнца, еже есть Христос Господь? Но иначе смотрели на сей духовный опыт враги Православия. Вместо того, чтобы признать с благоговением в нем успех подвижников в духовной жизни, они смотрели на него, как на плод воображения. Мало сего: начали разглашать всюду, что афонские пустынники впали не только в самообольщение, но и в ересь.

В сие-то опасное для Церкви время, пастырь фессалоникийский является, как ангел тишины, для укрощения бури.
Обладая обширным и глубоким познанием Священного Писания, он показывает всем и каждому, что учение о свете Фаворском, коего видения сподобляются подвижники афонские, совершенно согласно с духом Евангелия, что те, кои сомневаются в бытии сего света и в озарении им избранных Божиих еще на земле, обнаруживают только недостаток своей чистоты и своих духовных подвигов.

Как ученик и воспитанник Афона, коему не по слухам только, а на опыте известен был образ жизни тамошних подвижников, святой Григорий входит во все подробности спорного предмета, преследует каждую клевету зломыслящих от первого ее начала и до последнего конца, и, рассеяв таким образом тьму, наведенную на Святую Гору, показывает ее во всем, дотоле еще не так известном, величии духовном. Даже плен у сарацин не связывает уст святого Григория: он и в узах продолжает разить врагов Православия и утверждать в истине колеблющихся чад Церкви.

В благодарность за сии-то апостольские подвиги, доставившие мир Церкви Православной и приобретшие Григорию наименование — «сын света Божественного», вскоре по святой кончине его, единодушно положено пастырями Церкви, чтобы память о нем украшала собою настоящий день недельный. Поскольку им ограждена и защищена честь не жителей только Афона, а всей жизни подвижнической; спасена честь святого поста, яко первейшего из средств, коим святые подвижники афонские достигали озарения светом Божественным: то воспоминание подвигов святого Григория всего более потому приличествовало не другому какому-либо времени, а именно дням Великого поста.

Мы, благодарение Господу, свободны от еретических треволнений, смущавших Церковь во время святого Григория, но память о нем весьма поучительна и для нас. Чем? Тем, чтобы мы, содержа в уме древний пример, не позволяли себе увлекаться теми легкомысленными суждениями о жизни подвижнической, и в частности о святом посте, кои, к сожалению, можно слышать по временам и из уст людей, нечуждых уважения к Церкви.

Не в первый и не в последний раз жизнь по духу подвергается нареканиям от людей плотских. Апостол давно сказал, что плотский «человек не приемлет,  Духа Божия: юродство бо ему есть, и не может разумети» (1 Кор. 2, 14). Приметьте выражение апостола: и не может разуметь; как же судить о том, чего не разумеем? Чтобы судить о духовных предметах, тем паче о духовных опытах, надобно самому судящему сподобиться Духа, чего да достигнем все мы благодатию Господнею и молитвами святого Григория! Аминь.

святитель. Иннокентий Херсонский

Однажды, давным-давно, корабль пристал к далекому берегу, куда еще не ступала нога белого человека. И там моряки нашли поселение дикарей, с которыми они вынуждены были провести на острове долгое время. Корабль надо было чинить, и им пришлось делить свою жизнь с этими людьми, которые не знали ни железа, никаких инструментов, поклонялись языческим богам и жили в лесу. На корабле был священник, который пытался узнать, что же за вера у этих дикарей. Он с презрением относился к ним: дикие, невежественные, темные люди. Но когда он немножко овладел их языком, то заметил, что они часто упоминают какое-то имя. Он спросил: «Кто это такой?» Тогда дикарь удивленно посмотрел на него и сказал: «Как? Разве ты не знаешь? Это Тот самый, Который сделал все: и море, и небо, и землю». Тогда священник понял, что напрасно презирал этих людей, что и у них в сердце, диком их сердце, жило понятие о Боге.Сегодня мы знаем, что большая часть людей во всех уголках мира так или иначе знает о Боге и верует в Бога, может быть, смутно, может быть, еще более смутно, чем те дикари, но все-таки все знают, что что-то есть над нами, кто-то управляет миром. Иногда это называют судьбой, но все равно люди верят, что в мироздании есть какой-то смысл. Так вот, вера в Бога есть общая вера всего человеческого рода.

А мы с вами отличаемся от всего человеческого рода, потому что у нас не просто вера в Бога, а нам открылся Бог Спаситель во Христе, который пришел в мир и взял на Себя бремя наших вин, нашего несовершенства, наших грехов. Это тот бесконечный Бог, Который стал Спасителем для нас, с Которым мы можем говорить, как говорим с другом и с близкими, к Которому мы можем взывать, как взывают к матери и к отцу, Который есть Распятый за нас Христос Иисус Назарянин. Вот почему мы называемся не просто верующими, а христианами, потому что знаем, что спасение во Христе.

Иногда мы забываем об этом, и я сегодня хочу вам об этом напомнить. Посмотрите на Господа, распятого перед вами: вот Его объятия обращены к вам. Его кровь — это Его любовь к каждому человеку. «Я для того пришел, — говорит Он, — чтобы ни один не погиб, чтоб каждый получил причастие жизни вечной».
Как же увидеть Господа? Сегодня вы слушали про мытаря Закхея. Он жил в городе Иерихоне, когда Господь Иисус проповедовал на земле. Узнал он, что идет Иисус, и захотел увидеть .Его. Но он был маленького роста, а ему так хотелось увидеть Христа Спасителя, что он не постеснялся людей, полез на дерево, и посмотрел, и увидел Его. И Господь почувствовал его .стремление, взглянул на дерево, и видит — там сидит человек, сборщик налогов. Господь сказал ему: «Закхей! Сойди скорее; ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме». И тот, сам себе не веря от радости, спустился, и принял в этот вечер Господа в своем доме. Многие люди недоумевали: «Почему Он выбрал дом этого негодного человека?» А выбрал Он потому, что тот хотел Его увидеть. Каждый из нас, если он хочет быть не просто верующим, смутно верующим, а настоящим христианином, должен любить Христа Спасителя, должен всегда искать Его всем своим существом, всей своей верой, всей своей любовью тянуться к Нему. Слово Его — в Евангелии, дух Его — в Церкви, присутствие Его — здесь, сегодня, в таинствах. Вот Он сказал: «Я буду с вами», — и Он здесь с нами, какие бы мы ни были, — слабые, немощные, убогие — Он с нами. Так вот, мы все, как Закхей: он был мал ростом, ростом физическим, телесным, а мы малы ростом духовным: ленивые, вялые, на молитвы подвигающие себя как бы из-под палки, открывающие слово Божие и дремлющие над его страницами; мы малы ростом — мелко живем, мелко думаем, мелко чувствуем. Как можем мы увидеть Господа? Подняться надо, ни на что и ни на кого не обращая внимания, как Закхей. Поднимитесь, постарайтесь, чтобы в вашей жизни были высокие минуты, и тогда вы увидите светлый лик Христа Спасителя, единственного, Кто может дать нам уже здесь жизнь вечную, Христа Спасителя, который тогда скажет: «Сегодня Я приду к тебе». И ты почувствуешь тогда, что это значит, когда к тебе в сердце приходит Христос Господь. Тогда все решается, все вопросы отпадают, все сомнения рушатся, все печали улетучиваются, потому что Господь с тобой — и ты у Него в руках. Он в твоем сердце — и ты с Ним. Как это важно нам — стремиться увидеть Господа! Кто хочет быть христианином настоящим, да уподобится этому Закхею, маленькому, но поднявшемуся и увидевшему Господа.

протоиерей Александр Мень

У неділю, що припадає в межах від 24 по 30 грудня за н. ст. (від 11 по 17 грудня за ст. ст.) Православна Церква вшановує пам’ять святих праотців. В цю неділю згадуються всі родоначальники народу Божого, святі патріархи, що жили до Закону, даного на горі Синай, та під Законом – від Адама до Йосифа Обручника. Разом з ними згадуються ті, хто проповідував Христа – святі пророки від Самуїла до Захарії та Іоана Хрестителя, а також всі старозавітні праведники, що оправдані були вірою в грядущаго Месію. Особливо в службі цього дня оспівуються благочестиві юнаки (отроки) – Ананія, Азарія та Мисаїл, які вірою погасили силу вогняну і посеред вогню перебували неначе в холоді, раділи, будучи зрошеними росою Духа Святого, таємничо цим прообразувавши Тройцю і втілення Христове від Діви, яка і по Різдві залишилася Дівою. З цими святими отроками згадується і «Даниїл праведний і в пророках чудний», який бачив Христа, що йшов як суддя всіх народів, і Діву, що таємничо народила Його.

Звершуючи пам’ять святих праотців Свята Церква викликує: «Принесімо пісні отцям, що до Закону і в Законі засяяли і з доброї волі догодили Господу і Владиці, що засяяв із Діви, і нині насолоджуються Світлом невечірнім». У піснеспівах цього дня Церквою згадуються та прославляються поіменно: Аарон (першого первосвященика, брата Мойсеєвого), Аввакум, Авдій, Авель (син Адама), Авраам, Аггей, Адам (праотець роду людського), Азарія, Анна, Варак, Гедеон, Давид, Даниїл, Девора, Есфир, Єзекиїль, Єлеазар, Єлисей, Єнос (син Сифа), Єнох, Єремія, Єссей (батько Давида), Єфтай, Захарія, Іаїль, Ілля, Ісаак (син Авраама), Ісая, Ісус Навин, Іов, Іона, Йосиф, Іосія, Левій, Малахія, Мелхиседек, Мисаїл, Михей, Мойсей, Наум, Натан, Ной, Олда, Ор, Рахиль (жінка Ісаака), Ревека, Рут, Самсон, Самуїл, Сара (жінка Авраама), Сиф (син Адама), Соломон (син Давида), Софонія, Юда, Юдиф, Яків (син Ісаака).

Звершуючи пам’ять чесних праотців Свята Церква тим самим повчає нас, щоб ми, в очікуванні великого і світлоносного дня Різдва Христового, роздумували про віру та життя святих праотців і, наслідуючи їх, готували себе, за їхнім прикладом, до достойної зустрічі грядущого з Небес Господа, прикрашали душу свою їхніми чеснотами, щоб завчасно бути готовими у великий і свілоносний день Різдва нашого Спасителя достойно зустріти Його зі світильниками віри і з єлеєм добрих справ, з твердою надією на життя вічне, зі світлим і радісним лицем чистоти і непорочності.

Оспівуючи в службі цього дня боговгодне життя старозавітніх праведників, Свята Церква тим самим подає нашому розумові цілий сонм великих чеснот: боголюб’язна лагідність і незлобивість першого в світі мученика Авеля, святу ревність до прославлення імені Божого Єноса, страх Божий Єноха, твердість у вірі та благочесті Ноя посеред загальної розпусти сучасного йому світу, дивну віру та послух слову Божому Авраама, синівський послух Ісаака до готовності бути принесеним у всепалення за повелінням Божим, сімейні цінності Сари, прозорливу материнську любов Ревеки, незлобиве смирення Якова, що перемогло злобу Лавана та Ісава, святу цнотливість Йосифа, що готовий був краще постраждати та померти, аніж згрішити перед Богом, нічим непереможне терпіння у скорботах та напастях Іова, урядову мудрість Мойсея та Самуїла, укріплену вірою мужність Ісуса Навина, Варака та Гедеона, високу самовіддану любов до вітчизни і народу свого Юдифи та Есфири, слізне та щире покаяння Давида та Манассії, пустельне життя Іллі та Єлисея, ревність святих пророків, непереможну відданість Закону Божому та звичаям батьківським трьох юнаків у Вавилоні та інші чесноти всіх старозавітніх праведників, яких «увесь світ не був достойний» (Євр. 11, 38).

Згідно вчення святителя Григорія Богослова, кожна із чеснот являє собою «особливий шлях до спасіння і, безсумнівно, приводить до однієї якоїсь із вічних і блаженних обителей». Бо «є різні роди життя, які ведуть до тієї або іншої обителі в міру віри, чому й називаються в нас шляхами. Цими шляхами і йдуть люди до вічного блаженства: хто може, іде всіма шляхами; другі йдуть наскільки можливо більшою кількістю шляхів; треті — тільки деякими; а хто не має сил зробити й цього, той може йти переважно одним яким-небудь шляхом». Тобто, як різні людські життя, так і осель у Бога багато (Ін. 14, 2), і вони розділяються та призначаються кожному згідно його заслуг. Тому, нехай один сповнює одну чесноту, інший – другу, а ще інший декілька, а хтось, можливо, і всі. Але нехай кожен йде впевнено і без зупинок, нехай прагне вперед і йде неухильно по стопам того доброго керманича, який прямо скеровує стежку його, і тісним шляхом скрізь вузькі ворота (Мф. 7, 14) виводить на широту блаженства небесного.

Разом із цим, Свята Церква цього дня, щоб її заклик не був марним, пропонує у євангельському читанні притчу про покликаних на вечерю, вказуючи, що нас може відволікати від достойної зустрічі Господа перевага плоті над духом: прив’язанність до земного, засліплення блиском земних благ, пристрасть до суєти, небажання зріктися свого самолюбства та гордості життєвої, перебування у рабстві страстей та похотей. Апостольське читання цього дня прямо заповідає нам умертвити блуд, нечистоту, пристрасть, злу похіть, користолюбство, відкласти гнів, лютість, злість, лихослів’я, брехню і взагалі скинути з себе стародавню людину та зодягнутися в нову за образом Творця (Кол. 3, 4-11).

Антоний Сурожский сказал: «Неблагодарный человек не может быть счастливым». Как благодарность связана со счастьем?

Очень просто. Существует круговорот добра. И благо-дарность – это возврат добра, пусть и в словах. Добру все равно, в какой корзинке его носят – денежной, продуктовой или словесной. Таким образом, добро нас связывает и дает возможность получить с-частье – часть друг с другом. Главное иметь часть с Богом. Это наивысшее счастье.

Почему же мы часто бываем неблагодарны друг другу и Богу? И почему оказались неблагодарны Христу те девять прокаженных, которых Он исцелил?

За что благодарить Бога, если болезнь и здоровье от Него? Сам дал. Сам забрал. А мы должны еще благодарить за эти болезненные эксперименты над нами? И вместе с тем, как это ни печально, болезнь часто нужна нам для отрезвления.

Как-то по молодости читал прп. Амвросия Оптинского, наткнулся на его слова о том, что болезнь есть прекраснейшее средство, приближающее к Богу. Смутился и подумал: зачем он, человек веселый и свободный, проповедует Евангелие в рабском изводе? Почему наши отцы-пустынники все время говорят о каком-то нытье перед Богом? Почему бы им не радоваться? Ведь святые стояли близко к источнику благодати и, несмотря на близость к источнику блаженства, почему-то все время ныли и искали повод сделать себе больно и поплакаться.

А теперь вижу – отцы были правы. Человек лукав настолько, что добротой его не возьмешь. В сытости и изобилии почти все наглеют, доходят до омертвения души и предаются от скуки разным пакостям.

У всех больных из сегодняшнего евангельского чтения была разная причина проказы. Ясное дело, что десять больных приняли здоровье, не потому что их духовное состояние вдруг оказалось одинаково высоким, не по своим заслугам, а по внезапной и непонятной милости Божией.

Вот, идут себе и слышат молву: «Идет некий учитель». Стали вдалеке как заразные. Что Иисус говорит – не слышно. А было бы слышно, так не было бы понятно. Но понимает народ, волнуется и все чего-то просят себе. Раз дают, надо брать. Поэтому, не вдаваясь в подробности, закричали:

– Наставник! Помилуй нас.

Нам все одно: «Наставник, учитель благий, Иисус, Галилеянин, Господь, Христос и Бог». У нас все это эпитеты одного и того же явления – Христа. А для древних иудеев не так. Учитель и Мессия отстояли друг от друга, как небо от земли. Бог от Мессии – еще дальше.

И вот убогие прокаженные просят не Мессию, не Бога, а какого-то бродячего учителя: «Научи нас. Дай нам рассуждение утешительное в нашей беде».

Он им отвечает:

– Идите покажитесь вашим священникам.

Нам опять это непонятно. Зачем Иисус отправляет их к священникам. А все просто. По закону иудейскому, человек, принявший от Бога исцеление или чудо, должен был явиться к священникам, чтобы те дали гарантию того, что чудо или милость были от Бога и человек действительно очистился от греха. Этакая аттестация у профессионалов.

Но ведь чуда еще не было!!! А Он их УЖЕ отсылает. Ситуация более чем странная. Но нет. Они послушались и пошли. А что? Человек умный, грамотный. Его народ слушает. Велит делать нечто непонятное. Но нам-то, дуракам, есть смысл послушаться.

И послушались. И по пути исцелились все. Безразлично к своему уровню духовного развития. Исцелились только потому, что обрели навык смирения – умения держать мир и умения не считать себя умнее всех, как это обычно у нас водится.

У нас не так.

Бог говорит через заповеди : не блуди, не воруй, не завидуй, не убий, люби. Нет. Не слушаем. А потому болеем. И, по слову Амвросия, кнут болезни нам в помощь.

Священник тоже говорит не делать. Все равно живем по своему. Окаянство, слепота духовная, ожесточение – наш удел. Нам милее всего делать все по своему, наперекор Богу и людям.

Что делать Богу, когда мы самозабвенно стремимся к пропасти? Он посылает нам аварийный тормоз – болезнь. Внимательно следит за ходом дела и по результатам вразумления посылает исцеление.

Здоровье и болезнь от Бога и по грехам. И любой умный человек знает, что здоровье есть плод троих: Бога, врача и человека. И благодарности заслуживают и Бог, и врач.

И исцеленные прокаженные могли бы об этом и догадаться, но не потрудились подумать или просто поленились. Как бы то ни было, девять из них не вернулись поблагодарить Наставника, и Христос свидетельствует, что и Бога они также не благодарили.

Врач, как и художник, и священник, и пророк – служение вдохновенное. В успешном лечении часть – от трудолюбия врача, от его знаний, часть – от его честности, часть – от его милосердия. А часть, причем бОльшая, – от Бога. И по молитвам врачей бывают чудеса.

Врачи бывают ремесленники, а бывают от Бога. Хорошие врачи знают – вдохновение и интуиция – это от Бога. И мы получаем исцеление и от Бога, и от врача. Поэтому нормальный человек, выздоровев, благодарит врача и Бога.

Врачам – коньяк, Богу – свечку. Договорился, на душе стало спокойно. Неважно, что Богу свечка не нужна. Есть некий этикет сам по себе.

Так было и в древней Иудее.

Пошли прокаженные в храм. Исцелились. Священникам показались. А зачем идти к врачу? Все равно, все сделал Бог, а этот наставник только слово сказал. Подумаешь, работа! Перебьется на благодарность. Нам и дать нечего. Ему пусть люди подадут.

И Бога не поблагодарили. А зачем? Сам дал проказу. Сам взял.

Поблагодарить Христа вернулся один чужестранец, который подумал и отчетливо увидел, что исцеление случилось не только потому, что так захотел Бог, но и потому, что Бог послушал этого Наставника. В этом Учителе есть тайна, благодаря которой Его слушает Бог и творит по слову Его такое, чего отродясь не творилось среди людей – разовое исцеление такого количества людей, никак этого не заслуживших. Но если не заслужили, то какова причина чуда? Зачем мы понадобились Богу? Что через это чудо Он хотел сказать нам?

Куда было спешить девяти очистившимся? Все они безработные. Никого дома не ждут. Никому они не нужны. Так почему бы не вернуться и не узнать:

– А почему мы исцелились? Ведь это важнейший вопрос. В болезни и в жизни он был самым главным. Почему же сейчас это стало неинтересно?

Нам не стоит удивляться неразумию этих людей. Ведь и мы подвержены подобной сердечной глухоте. Нам тоже кажется, что наши скорби случайны. Жил-жил, раз – и за что мне это? Потом, болел-болел, раз и выздоровел. А что почему, не ясно. Ну, может быть, Бог увидел, что я окаянен, и махнул на меня рукой, Ему надоело меня мучить. Он увидел, что толку от меня нет. Я ничего не понимаю и только набираюсь уныния и зла. Махнет Бог рукой и отпустит мою окаянную голову на все четыре стороны. Что ты будешь делать с таким бесчувственным упрямцем?

Да и опасно спрашивать Наставника о том, что со мной было. И каждому известно, что Он скажет, потому что нам наверняка это будет не по нраву: не блуди, не пей, не злись, не мсти, будь честен и люби людей. Скучно. Дам на свечку, отвяжитесь от меня, Силы небесные.

Иноплеменник, придя ко Христу, пал к Его ногам, славя Бога. Прекрасно. И врачу честь отдал, и Бога прославил. Замечательно.

Один же из них, видя, что исцелен, возвратился, громким голосом прославляя Бога, и пал ниц к ногам Его, благодаря Его; и это был Самарянин.

Заметим, «громким голосом» – это значит, всем своим существом без остатка он выплеснулся перед Богом. И поклонился – это значит признал себя Его слугой, готовым работать Господу. Первая часть – подобна нашей исповеди. Вторая – причастию. Человек убрал все барьеры между душой, телом и Богом. В этом и был предмет веры.

И слышит от Бога:

– Встань, иди; вера твоя спасла тебя.

Так вот, что спасает! Так вот, в чем секрет этого исцеления. Так вот, в чем беда Израиля – отсутствие веры – реального видения Бога и реальной жизни в Нем.

Прокаженные душой и неблагодарные верующие никуда не делись. Вместе со старым законом и они вошли в наши христианские церкви, и для них сегодня возвещается Евангелие о неблагодарности и вере, связанных единым благо-дарением.

Для того, чтобы лучше понять смысл этого происшествия, нужно посмотреть, в какой контекст повествования вставлен отрывок об исцелении прокаженных, каким историями окружена эта повесть.

До случая со встречи с этими несчастными людьми ко Христу подходили ученики и Он им говорил:

Наблюдайте за собою. Если же согрешит против тебя брат твой, выговори ему; и если покается, прости ему; и если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится, и скажет: каюсь, – прости ему.

И сказали Апостолы Господу: умножь в нас веру.

Так и вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать.

Позже Христос говорит о Царствии Небесном:

Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть.

Сказал также ученикам: придут дни, когда пожелаете видеть хотя один из дней Сына Человеческого, и не увидите; и скажут вам: вот, здесь, или: вот, там, – не ходите и не гоняйтесь, ибо, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, так будет Сын Человеческий в день Свой.

Итак, соединяем все вместе: Наблюдайте за собой, не имейте в душе зла, не ищи своего, а ищи Божьего, потому что вы на то посланы в мир, чтобы служить Ему.

И отвечают ученики – готовы. Мотивируй нас видением Тебя и Твоей силой.

Веру просите? И Иисус показывает, что такое вера и чем она обусловлена.

Безусловно, вера есть дар. Но не такой, как здоровье, и не так дается, как даются мирские милости.

Иисус на наглядном примере показал, как большинство людей реагирует на призыв Господа. Здоровье –самое дорогое, что может человек получить от Бога. И ученики увидели, что из этого вышло. Они увидели кланяющимся и хвалящим Бога всего одного из десяти очищенных, который с очищением вместе принял и веру.

Дар веры особенный, взаимосвязанный. Вера рождается от взаимодарения. Бог дарит себя человеку, а человек – Богу, как этот классический пример с исцеленным чужестранцем.

А зачем она нам? Где моя вера?

О своей вере можно судить по тому, что считаем для себя важным. Во что мы верим, если сокровище нашего сердца – это здоровье, заботы, работа, мысли о деньгах, споры, телемусор, проблемы далеких стран, всякая чепуха, не имеющая отношении ни к Богу, ни к Раю. Вот, поставят сейчас меня на Страшный суд, и что все увидят в душе моей годного для царства Божия? Ничего. Так во что ты верил? Ты искал здоровья телу и не заметил, как лепрой покрылась душа.

И не страшно. И не странно. И нормально. Все понимаю, но меняться не буду. И Богу места в душе не давал и не дам. Это и есть проказа души.

Мы – не зрители Евангелия. У Бога нет времени. В Нем прошлое и будущее вместе. И мы в Его глазах не просто зрители этой истории. В режиме реального времени с нами происходит отбор Малого стада, годного для жизни в Раю. Нам все открыто. Нам все объяснили.

Вот проказа – наши смертные грехи. Вот люди просили Наставника дать им рассуждение, а Он дал им здоровье. Вот один из десяти вернулся и Бог похвалил его и ДАРОВАЛ полное избавление от смерти. Не только спас тело от смерти, но спас от нее его душу.

А мы все стоим и молчим. Но наше время, не время Бога. В нашем времени Наставник может уйти, жизнь окончится, И мы так же, как те неблагодарные иудеи, не войдем в общение с Богом, не припадем к Нему, не поблагодарим Его и не увидим Его лица, не услышим Его голоса и просто исчезнем, как те приснопамятные послушные и не благодарные иудеи.

Антоний Сурожский прав. Неблагодарный не может иметь части с Богом, потому что отказывается соединиться с Богом и людьми по принципу Троицы, в которой там все живут жертвой друг к другу. Неблагодарный человек отвергает этим свое подобие Господу и обрекает себя на смерть, вне Бога.

Человек же, живущий в Боге, благодарит все и всегда: и небо, и землю, не иссушается болезнью и хвалит здоровье, потому что знает о том, что Бог умнее и добрее и Сам лучше знает, что нам и когда нужно. Такой человек все доверяет Богу. И такое доверие – есть подвиг веры и залог здоровья, необходимые для жизни в Раю.

Этот урок Христа показывает, как связано здоровье, благодарение и вера, и как они обуславливают друг друга. На практике эта наука звучит просто:

– Слава Богу за все!

Имея в уме такое устроение, человек никогда не потеряет Бога ни при каких искушениях. А при избавлении от скорбей, болезней и напастей, он всегда будет знать, что ему делать, и не ошибется, как исчезнувшие иудеи.

Научи нас Господи видеть Тебя всегда и везде. Дай нам такую веру, чтобы мы могли видеть тебя во все дни жизни нашей, исполняться от этого видения твоим духом и всегда благодарить тебя в этом веке и веке будущем!

священник Константин Камышанов 

Сегодня мы празднуем память человека, который был богат, но вошел в Царство небесное. Господь сказал – трудно богатому войти в Царство Небесное (Мф. 19,23). По неизреченному человеколюбию Бог хочет, что все спаслись, и никто никому не может помешать спастись, если сам себе не помешает.

Богатому трудно войти в Царство не потому, что он богат, а потому, что редкий богатый может победить искушения, исходящие от богатства. Трудно богатому войти в Царство небесное, но некоторые вошли. Богатство не помешало, а даже помогло им войти в Царство и в календарь святых, ибо они употребили его во славу Божию и для спасения ближних. Обладая богатством, внутренне они были свободны от него. Все, что они имели, они считали Божиим имением, а себя рабами Божиими и казначеями чужого достояния, которым они распоряжались и раздавали согласно евангельским заповедям. Так они спасли свои души и помогли спастись другим. Это мужественные души, которые не дали богатству победить себя, но сами стали его победителями.

Помимо земного сокровища святитель Николай обладал еще тремя сокровищами, превосходящими по цене земные – сокровище веры, сокровище правды и сокровище милосердия. Раздавая из любви ко Христу свое богатство бедным, он сам обеднел. Но те три сокровища умножались в нем до конца его земной жизни: чем больше веры отдавал он людям, тем богаче становился, чем больше ревновал о правде Божией, тем полнее становилась его душа, чем больше милосердия изливал он на людей, тем мягче становилось его сердце. Вера, правда и милосердие – вот небесные сокровища, которые от отдачи умножаются. Вера, правда и милосердие – вот три сокровища святителя Николая, которые он оставил в наследство Церкви, и которые остаются нерастраченными. Это тройное сокровище оставил святитель Божий в наследство и вам, поминающим и прославляющим его сегодня. Знайте, прославляющие святого Николая, что ему приятнее отдать вам, нежели принять от вас.

Вера святого Николая была чиста, как хрусталь, и крепка, как алмаз. Он доказал это в Никее, когда подвергая опасности собственную жизнь, защитил православие от еретика.

Правда Божия в святом Николае была яркой, как солнце. Он показал это, когда не дал палачу казнить трех невинно осужденных мужей. Святитель подбежал и успел собственной рукой вырвать меч из рук палача, снова ставя под угрозу свою жизнь.

А милосердие святого к нищим и убогим было подобно милосердию Христа. Он раздал как милостыню все свое имение, как правило, делая это в тайне, обрекая себя на голод и бедность.

Но этот великий раб Божий не страшился ни еретиков, ни палачей, ни голода. Он твердо знал, что Всевышний внимателен к Своим верным слугам; так и было, Всевышний защищал его до конца жизни и так прославил его после смерти среди ангелов и людей, как прославлял немногих.

Но кроме трех великих духовных сокровищ – веры, правды и милости, святой Николай имел неисчерпаемую ризницу духовных благ, в ней были сокровища кротости, воздержания, поста, молитвы и смирения. Эту ризницу, переполненную духовными и нравственными сокровищами, оставил дивный святитель Христов в наследство вам, православным христианам. Сегодня эта ризница широко распахнута, и ее сокровища открыты для вас. Угодник Божий примет от вас и свечи, и молитвы не в дар, а в благодарность. Он сам сегодня предлагает вам свои дары. Если вы примите их, то и он примет вашу благодарность, но если вы его дары отвергнете, то и он ваши отвергнет. Смотрите, чтобы не презрели вы тех даров, которые предлагает вам этот богач Христов.

И еще запомните, и возрадуйтесь – святитель Николай не писал книг, не проливал мученически крови за Христа, и все-таки, он почитаем больше многих святых, мудрых, писавших книги или мученически пострадавших за Христа. Тайна сия велика и чудесна. Это дело промысла Божия, этим благой Господь хотел показать, что Он вводит в Царство Свое не только мудрых богословов и мучеников, но и бесчисленный сонм добрых душ, хранивших истинную веру и исполнявших заповеди Божии. А таких среди верующих было и есть множество, среди тех, кто не говорил, а делал, не писал книг, но дышал Духом Божиим. Правда, мудрые богословы и мученики многочисленны, но, все же, они в меньшинстве, по сравнению с великим множеством тех последних, прославленных не как богословы и мученики, а как молчаливые и верные рабы Христовы, как святой народ Божий.

Святитель Николай – народный святитель, совершенный образ тех, кто, слыша слово Божие, спешил исполнить его и научить своим примером других. В этом причина того, что угодник Николай почитаем более многих святых учителей и мучеников. Это основание для того, что Церковь посвятила ему кроме этого дня, который празднуем мы сегодня, каждый четверг каждой недели года, наряду со святыми апостолами, ему – Николаю Мирликийскому чудотворцу.

Богу нашему слава, святителю Николаю честь и похвала, а всем вам мир и здравие и радость и благословение на веки.

святитель Николай (Велимирович)

Цієї неділі ми читали уривок з Євангелія про зцілення Спасителем жінки, яка була скорчена протягом 18 років. У своїй проповіді о.Олександр проводить паралелі між цим дивом і нашим повсякденним життям.

 

Введение во Храм Пресвятой Богородицы

ранняя литургия