Розпочинаємо цикл матеріалів про православні ікони #читатиікону

iconОдну із воскресних проповідей у Різдвяні свята о. Сергій Волянський побудував навколо ікони Різдіва Христового, тримаючи образ у руках. Тоді ми почули багато схвальних відгуків від наших прихожан і відмітили, що було б доречним публікувати записи, які б допомагали читати\розуміти православні ікони, адже ікона – це Євангеліє у фарбах.

Починаємо цикл матеріалів, розглядючи способи, якими ікона може розповісти нам свою історію.

1. Обратная перспектива

Андрей Рублев. Троица. 1425-1427 годыWikimedia Commons
Многие предметы на иконах изображены так, как будто мы рассматриваем их с разных сторон: церковь, дом или крепостная башня, стол, за которым сидят ангелы на иконах Троицы, или кубок на столе видны одновременно фронтально, сверху и сбоку. Иконописец как будто раскрывает предметы перед зрителем. Это позволяет ему подробно рассказать о них. Мы видим одновременно форму чаши (от ножки до верхнего края — теперь ее не спутать с блюдом или другим сосудом) и ее содержимое (голова тельца, которым Авраам угощал странников-ангелов). Перед нами стол: мы видим ножки, правый и левый край и то, что происходит за этим столом (на поверхности разложены угощения и напитки, руки ангелов сложены в благословляющие жесты). Икона не показывает предметы и события такими, какими они ка­жутся человеку со стороны. Иконописцу важно другое: объяснить зрителю, что на самом деле происходило с персонажами, визуально описать все клю­чевые объекты, как если бы он описывал их словами.

2. Право и лево

Страшный суд. Фрагмент иконы псковского мастера. До 1579 годаСольвычегодский историко-художественный музей / Wikimedia Commons
Если в центре иконы (или целого ряда икон, как на иконостасе) изображен Христос, а вокруг — другие персонажи, композиция часто строится по иерар­хическому принципу. Из двух симметрично расположенных апостолов, или архангелов, или пророков более значимый — тот, что справа. На иконах, изображающих Страшный суд, праведники — справа от Христа, грешники — слева. Точка отсчета — цен­траль­ный персонаж, Мессия. Его правая рука и, следовательно, правая сторона компо­зиции расположены слева относи­тельно зрителя, а левая рука и левая часть компо­зиции — справа. Иными словами, происходит зеркальная замена: правой частью иконы, исходя из ее смысла и построения, называют зрительскую левую, а левой — зрительскую правую. На такую икону нужно смотреть (и интерпретировать изображение) не со стороны, а изнутри.

3. Снаружи и внутри

Великомученик Никита, побивающий беса в темнице. Фрагмент иконы. XVI век 

Если иконописец изображает церковь, а на ее внешней стене — икону, как будто висящую снаружи, может показаться, что это надвратный образ, но это не так. Если на иконе или фреске изображена церковь и на ее фоне стоят люди, чаще всего это означает, что они находятся внутри храма. Иконописец показывает, как выглядит здание снаружи и, одновре­менно, что происходит в нем самом.

Другой способ показать внутреннее пространство — изобразить над головой персонажа некий архитектурный элемент (крышу, навес) или просто поместить его в символическую рамку. Человек оказывается внутри очерченного про­стран­ства, соединенного с соседним зданием. Основные события, происходя­щие с главным персонажем, показаны крупно, детально, в центре композиции. Само же строе­ние отодвигается в сторону и превращается в визуальный коммента­рий-пояснение — «а это происходило внутри».

4. Знак греха

Лествица Иоанна Лествичника. Фрагмент иконы. Византия, XII век

В христианской иконографии стоящие дыбом волосы — знак греха и порока, ярости и дикости. Это традиционная прическа демонов. Русские бесы и сатана хохлатые и остроголовые. Только к XVII веку изредка появляются рога, которые черти заимствуют у своих европейских коллег. Но и рога часто соседствуют с теми же вздыбленными локонами. Такая прическа у других персонажей означает, что перед нами грешник, еретик или язычник. Если хохлатый человек полностью или частично написан темной краской, значит, это уже не грешник, а бесовская иллюзия — демон, который преобразился в монаха, воина, женщину и т. п., чтобы обмануть или соблазнить героя.

Суд Пилата. Фрагмент иконы из Успен­ского собора Кирилло-Белозерского мона­стыря. Около 1497 года Wikimedia Commons
На многих иконах и фресках воины одеты в странные шлемы с диаго­нальными прорисями сзади. Это не плюмаж, на Руси не использовали боевое оперение. Перед нами тот же хохол — знак греха. Непременный атрибут воина — шлем на голове, но под ним показать вздыбленные волосы невозможно. Чтобы решить такую дилемму, русские иконописцы создали гибрид шлема и бесовской прически — хохлатый шлем. Этот знак часто маркирует врагов — агрессоров, захватчиков, убийц, слуг языческих царей. Те же шлемы можно заметить на головах римских воинов в сценах страстей Христовых  .

5. Ключ и книга, Петр и Павел

Апостолы Петр и Павел. Византия, XIV век

Среди учеников Христа легко отличить двоих. Человек с окладистой бородой и кудрявыми волосами — Петр. Часто в руках у него — свиток, на котором можно прочесть: «И рече Петр: Ты еси Христос, сын Бога Живаго» (Мф. 16:17). Это те слова апостола, после которого Иисус ответил ему: «И Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:18–19). Ключ от рая, обещанный Христом, — второй атрибут Петра. Иногда он висит на шнурке, который апостол держит в руках вместе со свит­ком. На иконах, изображающих Страшный суд, Петр ведет праведников в рай и готовится открыть этим ключом его врата, затворенные для людей после изгнания Адама и Евы.

Человек с высоким лбом и редкими волосами — Павел, проповедник и бого­слов, автор большинства апостольских посланий. Его можно узнать по книге, которую он держит в руках. В деисусном ряду   алтаря Петр стоит обычно третьим по правую руку от Христа, а Павел — третьим по левую.

6. Тайная вечеря: найти предателя

Тайная вечеря. Икона из Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря. 1497 годГосударственный Русский музей
Из 12 апостолов, окруживших Христа на Тайной вечери, без подписей можно узнать Иоанна Богослова, самого юного ученика, — он прильнул к Иисусу. Рядом с ним кудрявый Петр. Еще один узнаваемый персонаж — предатель Иуда, которого Христос разоблачил за пасхальным столом. В европейском искусстве Искариота выделяли разными способами: лишали нимба, сажали в стороне от других учеников, вкладывали в руку мешочек с тридцатью сре­бре­никами и т. д. Древнерусские иконописцы использовали другой прием: через весь стол Иуда тянется к стоящему в центре сосуду. Иконы тут отсылают к тому месту Еван­гелия, где Христос указывает на предателя с помощью блюда: «Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня» (Мф. 26:23); «Он же сказал им в ответ: один из двенадцати, обмакивающий со Мною в блюдо» (Мк. 14:20).

7. Голгофа

Сцена распятия в монастыре Высокие Дечаны, Косово. XIV век
Луна. Фрагмент сцены распятия в монастыре Высокие Дечаны, Косово. XIV век
Солнце. Фрагмент сцены распятия в монастыре Высокие Дечаны, Косово. XIV век

8. Страшный суд

Страшный суд. Новгород, XVI век

Иконы и фрески Страшного суда — это подробный рассказ о будущем. Наверху — Христос-судия, окруженный ангелами и святыми, апостолы, раскрывшие «книги жизни», где записаны все дела людские; ниже справа выстроились праведники, слева — грешники. Но самое необычное происходит в центре композиции, где извивается огромный змей, унизанный кольцами. Змей пытается укусить пяту Адама (он молится перед Христом-судией) и напоминает о персонаже, с которого началась вся история человеческих грехов, — змее-искусителе. Кольца на теле змея — мытарства, посмертные испытания души, которые определяют, ждать ей Страшного суда в аду или в благом месте. Вокруг змея — сцены битвы: ангелы и демоны борются за души людей, а вверху добрые и злые дела каждого человека взвешиваются на весах, «мериле праведном», причем бесы подкладывают на чашу греха свитки с записями всех дурных дел, которые человек сотворил при жизни и не испо­ведал. Внизу, в огненном озере, на адском звере (из одной его пасти обычно выходит змей мытарств) сидит дьявол и держит на коленях маленькую фигурку. Это Иуда, главный грешник человеческой истории, предатель Христа. Среди образов, рассеянных по всей композиции, иногда можно заметить зверей и рыб, выплевывающих человеческие руки, ноги и головы, и женщин, которые держат в руках гробы или корабли, полные людей. Это сцены воскресения из мертвых: умерших отдают на Суд земля и море в облике женщин, а вместе с ними — животные, которые поедали трупы.

9. Нагие и одетые

Грешники в аду. Фрагмент мозаики из собора Санта-Мария-Ассунта на острове Торчелло в Венеции. XII векBridgeman Images / Fotodom

Нагота в иконографии (если не считать аскетов и юродивых в набедренных повязках или прародителей в Эдеме) — частый признак бесплотного духа. Нагой изображается душа, исходящая от тела на смертном одре (очень редко душа, как воскресший из мертвых человек, облачена в погребальный саван). Нагими обычно изображаются бесы и духи — персонификации ада, реки или ветра. Обнажены и грешники в аду (одежда появляется, только если иконописцу нужно указать на их прежнее положение и чин). Нагота осужден­ных — символ их обезличивания и безысходной участи: грешники сливаются в массу беззащитных обнаженных тел. По контрасту ангелы и праведники на Небесах носят светлые одежды (в западном искусстве облачение праведни­ков в светлые ризы перед входом в рай стало популярным мотивом).

 

10. Святой монстр

Святой Христофор. XVII векWikimedia Commons

Изображения святого Христофора на некоторых иконах может напугать случайного зрителя: это человек с собачьей головой, окруженной нимбом. Соединение звериных и человеческих черт в средневековом искусстве — характерная особенность демона или фантастического монстра. Собственно, от таких монстров, по одной из версий жития, и проис­ходил Христофор: он родился среди кинокефалов — псоглавцев (со времен Античности полагали, что такие созда­ния живут на окраинах обитаемого мира), обратился в христианство и стал единственным святым из числа соплеменников. Другая легенда утверждала, что он был красавцем и специально попросил Бога обезобра­зить себя, чтобы ему не докучали женщины. На Руси Христофора начали изображать в виде псоглавца с XVI века (иногда вместо собачьей он получал лошадиную голову), а в XVIII веке церковные власти запретили такие иконы как неверные и «противные естеству». Однако изъять и истребить их все, разумеется, не удалось.

 

11. Житийные иконы: рассказ в сценах

Икона святого часто дополняется визуальным рассказом о его жизни и чудесах. Этот рассказ располагается вокруг средника — центральной части иконы. Сценки поме­щены в так называемые клейма; они не всегда разделены четкими линиями и порой наслаиваются друг на друга. Читать их нужно, как текст: слева направо и сверху вниз, перескакивая взглядом через средник. Первая сцена в левом верхнем углу обычно показывает рождение святого, затем идут сцены детства, совершённые чудеса и другие важные эпизоды жития. Однако смерть пра­ведни­ка не нужно искать в правом нижнем клейме — она часто изображена раньше, а последние сцены — это посмертные чудеса: исцеление болящих у гроба святого, перенесение его мощей и т. п.

Святой великомученик Мина Египетский с житием. Архангельск, XVII век

12. Иконостас

Иконостас Преображенского собора Варлаамо-Хутынского монастыряСветлана Холявчук/ТАСС

Русский иконостас оформился в своей классической форме к XVI веку. Пять рядов, считая снизу вверх, строились по общим принципам. Нижний ряд назы­вается местным, в его центре — Царские врата. Вторая икона справа от них — образ святого или праздника, в честь которого освящена церковь. На Царских вратах изображены четыре евангелиста за работой (склонились над книгами) либо два святителя, а выше — Благовещение. Над вратами обычно помещается икона Тайной вечери. Второй ряд — деисусный. В его центре — Христос, вокруг него в молении выстроились люди и духи. Справа стоит Богородица, за ней — архангел Михаил и апостол Петр. Слева — Иоанн Креститель, за ним — архан­гел Гавриил и апостол Павел. Еще выше — праздничный ряд с изображением главных праздников и евангельских сцен (иногда его переносят ниже, чтобы зрители лучше видели небольшие, по сравнению с крупными образами деисусного ряда, иконы). Следующий ряд — пророческий: в центре — икона Богоматери «Знамение» с Христом во чреве или на коленях, а справа и слева — ветхозаветные пророки, которые предсказывали рождение Мессии от Девы (у каждого в руке свиток с предсказанием). Самый верхний ряд — праотече­ский: в центре в разных вариантах — икона Троицы (Бог Отец, Бог Сын и Святой Дух), а вокруг — праведники и предки Христа от Адама и Евы.

Источники
  • Антонов Д., Майзульс М. Демоны и грешники в древнерусской иконографии: семиотика образа.М., 2011.
  • Покровский Н. Страшный суд в памятниках византийского и русского искусства.
    Труды VI Археологиче­ского съезда в Одессе (1884). Т. 3. Одесса, 1887.
  • Успенский Б. Семиотика иконы.Б. Успенский. Семиотика искусства: Поэтика композиции. Семиотика иконы. Статьи об искусстве. М., 2005.

Підгтовлено за матеріалами arzamas.academy

Далі буде

Related Post

Залишити відповідь

Ваша e-mail адреса не оприлюднюватиметься. Обов’язкові поля позначені *