Записи с меткой «Неделя 2-я по Пятидесятнице»

Cлава и честь и мир всякому, делающему добро, во–первых, иудею, потом и эллину! — Ибо нет лицеприятия у Бога.Итак все, кто вне Закона согрешили, вне Закона и погибнут, и все, кто под Законом согрешили, по Закону судимы будут. Ибо праведны у Бога не слушатели Закона, но исполнители Закона — те оправданы будут. — Ведь когда некоторые язычники, не имея Закона, по природе исполняют повеления Закона, то они, не имея Закона, сами себе закон. Вот они и покажут, что дело Закона написано в их сердцах, и свидетельствовать об этом будут также их совесть и мысли, которые, возражая друг другу, станут обвинять их или защищать, — в тот День, когда Бог, согласно моему Благовестию, через Христа Иисуса будет судить то, что сокрыто в людях.

Прочитанный отрывок из Послания апостола Павла к Римлянам труден теоретически, в богословском отношении, но понятен и приемлем для всякого человека, который обладает врожденным чувством справедливости. Действительно, как не принять слова Апостола о том, что Бог «воздаст каждому по делам его» (Рим. 2:6)? «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое. … Слава и честь и мир всякому, делающему доброе» (2,9–10)? Но, с другой стороны, разве не сам же апостол Павел утверждал, что «человек оправдывается не делами Закона, а только верою в Иисуса Христа, … ибо делами Закона не оправдается никакая плоть» (Гал. 2:16)?

Попытаемся разобраться в этом видимом теоретическом противоречии. И первое, на что следует обратить внимание, — та духовная реальность, которая для апостола Павла не требует доказательства, ибо основана на его личном опыте. Реальность эта состоит в том, что вера в Искупителя и Спасителя Иисуса Христа открывает сердце человека для благодати Духа Святого, той благодати, которая преображает искаженную грехом человеческую природу — сердце, ум, совесть, поступки. Обретя Духа Христова, Апостол мог воскликнуть: «Уже не я живу, но живет во мне Христос!» (Гал. 2:20). В Духе Святом человек следует не голосу греха и непослушания воле Божией, но приносит «плод Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание» (Гал. 5:22–23). Для людей веры не нужен Закон, который и выражает волю Божию, и принуждает исполнять ее. «На таковых нет Закона» (Гал. 5:23). То добро, которого требует Закон, творится людьми веры без принуждения, свободно, по велению преображенного сердца. Поэтому вера, по мысли апостола Павла, которая не проявляется в делах человека, есть абсурд. Это и не вера вовсе. Он сказал бы даже, что веру человека вообще можно видеть только в делах его.

Но как обстоит дело с теми людьми, которые жили до Христа и сегодня живут, не зная о Христе, не просвещенные Его Благовестием спасения? Ведь таких людей до Христа существовало со времен Адама великое множество, да и ныне их едва ли не больше? Апостол Павел как человек, вскормленный библейской традицией, видел мир, не знавший и не знающий Иисуса Христа, разделённым на две группы людей: иудеев и эллинов. Иудеи — это те, кто верили в Бога Творца и Промыслителя и подчинялись Закону Моисея. Наименование же «эллины» для Апостола не означает только «греки». В силу того, что Римская империя того времени глубоко впитала в себя именно греческую, эллинскую культуру с ее языком, религиозными воззрениями, с ее философией, наукой и искусством, множество языческих народов, населявших империю, объединялись для Апостола в одном понятии «эллины», равносильном понятию «язычники». Итак, иудеи и эллины. Иудеи имели Закон, данный им Богом и записанный для того, чтобы все могли читать и слушать его, стараясь верно следовать воле Божией, в нем выраженной. Известно, что иудейская нравственность признавалась и высоко ценилась населением Римской империи. Эллины не имели подобного Божественного Закона, написанного на каменных скрижалях и на строках Писания. Но ведь известно, что и не верующие в Бога язычники способны на добрые дела и высоконравственные героические поступки ничуть не меньшие, чем имеющие Закон иудеи. Этот факт Апостол Павел объясняет тем, что язычники имеют некий нравственный закон внутри самих себя. Они «сами себе закон». И здесь Апостол едва ли не цитирует мысль, высказанную задолго до него Аристотелем: «Человек обходительный и свободнорожденный будет вести себя так, словно он сам себе закон» (Никомахова этика IV 14). Этот закон написан не на скрижалях каменных, но на скрижалях их сердец. Об этом свидетельствуют не только их добрые дела, но также их совесть — тот нравственный «судия» внутри человека, который строго оценивает человеческие поступки. Да, совесть неотъемлема от нравственной природы человека, она существует в каждом человеке, в том числе в язычнике. «Бессовестных» людей не существует. Это мы только так говорим о людях, которые творят зло, не считаясь с принятой нравственностью и с голосом своей собственной совести. Совесть же выражает себя в «мыслях» о делах человека (в сомнениях, в самоосуждении, в самооправдании). Мысли могут осуждать дела человека и говорить ему: ты поступаешь плохо. В таком случае человек ощущает «укоры совести», чувствует себя внутренне уязвленным. Мысли могут оправдывать дела человека и говорить ему: ты поступаешь правильно, по совести. В таком случае человек ощущает внутренний мир. Дела же человека направляются его свободной волей либо по совести, либо против нее.

Однако нам следует помнить о том, что после грехопадения Адама люди живут уже не в раю, но еще не в Царстве Божием. Они живут в мире зла, в котором всё несет на себе печать греха. Грехом повреждена вся человеческая природа, в том числе и его природное нравственное сознание, то есть его совесть. Разумеется, повреждена не окончательно, но всё–таки повреждена. Поэтому Апостол и пишет, что исполняют нравственные заповеди Закона не все язычники, но лишь «некоторые», лучшие из них, и, конечно, не всегда, но иногда.

В своем послании Апостол Павел полемизирует с иудеями, которые полгали непременным условием спасения принадлежность к избранному Богом народу и признание Закона Моисея. Нет, — утверждает Апостол, — непременным условием спасения является не природная принадлежность к тому или иному народу и не знание Закона Моисея, но исключительно вера в Иисуса Христа, в Котором искуплен от рабства греху весь Адамов род, как иудеи, так и язычники. Иудеи, по своей греховной воле нарушающие данный им Закон, ничем не лучше язычников. Ни те, ни другие не могут претендовать на освобождение от наказания Божия. Иудей будет судим как человек, знавший Закон; язычник, как человек, которому Богом было дано, хотя бы отчасти, внутреннее сознание нравственного закона. Бог будет судить людей по тому, что они знали, и по тому, что они имели возможность знать. Если же нравственные требования Закона в своем существе известны язычникам, то иудеи со своей записанной Торой ни в чем не превосходят язычников. Во всяком случае, ссылка на Тору не защитит их на грядущем суде, перед которым все будут равны. — Такова аргументация Апостола Павла в его полемике с враждебно настроенными по отношению к его Благовестию иудеями.

Итак, всякий человек судится по его делам: добрые они или злые, иначе говоря, праведны они или неправедны. Более того, суд Божий не таков, как суд человеческий. Как писал святой Иоанн Златоуст, «люди могут судить одни явные дела, а Бог будет судить и тайное». Кто устоит перед таким судом? Перед Богом «нет праведного ни одного» (Рим. 3:10), ни язычника, ни иудея. Так — до Христа и вне Христа! Поэтому мы, с нашими человеческими понятиями, не смеем предвосхищать решение Высшего Судии. Кто будет оправдан, а кто осужден — не нам дано судить, а Ему. Нам же, христианам, остается только благодарить Бога за данную нам благодать во Христе и возгревать дарованный нам Дух, преображающий не только наши дела, но и наши сокровенные мысли.

архимандрит Ианнуарий (Ивлиев)

Вчитываясь внимательно в книги Священного Писания, в особенности в Апокалипсис, вдумываясь в то, о чём свидетельствуют памятники старины у всех народов, о чём свидетельствует мировая история и история каждого народа, так же как и русского, нельзя не увидеть, что каждый народ имеет собственное религиозное призвание, и что осуществляется оно религиозными гениями. От их огня и Россия многие века зажигала свои лампады. Горела русская Православная лампада в храмах, в монастырях, в богатых и бедных домах, в крестьянских избах… И горела она особым огнём нашей особой русской святости.

Вы может быть спросите: разве бывает какая-то особенная национальная святость? Разве Бог не один для всех, разве не един Бог и для русских, и для французов, и для евреев, и для греков? «Будьте святы, как Отец ваш Небесный» — это же сказано всем без различия национальностей. Разве мы не помним, что в Евангелии говорится о том, что нет для Царства Божия ни эллина, ни иудея? Конечно, Бог — один и Церковь Божия, Церковь Христова — одна для всех, одна «лоза священная», от которой питаются все люди самых разных наций, самых разных положений. Но у одной священной лозы много ветвей. И русская Православная святость образует на этой лозе особую ветвь.

Мы чтим русских святых не только как небесных покровителей России. В них мы ищем откровение и наставление для духовной жизни каждого из нас, для собственного духовного пути. Вот почему и следует знать, в чём же особенность русской святости. Вот XI век — первые святые русские. Кто они были? Миряне. Страстотерпцы Борис и Глеб, а за ними идут святые Киево-Печерской Лавры во главе с преподобным Феодосией, духовным начальником этой Лавры. Потом видим святых князей, святителей. Потом, наконец, Московская Русь. Мы видим святых московских, около Москвы подвизавшихся, святого Сергия преподобного Радонежского игумена всея России Чудотворца. Потом преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоколамский (или Волоцкий), которые, между собой спорят о том, как надо устраивать монастырскую, монашескую духовную жизнь. Один говорит — так, а другой — иначе. И один и другой несколько по-разному устраивают монашескую жизнь, но оба — святые, оба — подвижники. За ними идут юродивые, блаженные и святые жёны — Ефросинья Полоцкая, Анна Кашинская и многие другие святые жёны, подвизавшиеся в России. Наконец, святой Серафим Саровский, святой Тихон Задонский. Вот — золотая цепь, тянущаяся от самых истоков нашей истории и до наших дней. Никогда не прерывалась и не прервётся эта золотая цепь. Были, есть и будут всегда на нашей земле подвизающиеся святым подвигом особенной святости и особенного благочестия чистые сердцем люди.

Какие черты характерны для русской святости? Прежде всего, видим светлую-светлую мерность жизни, т.е. отсутствие какого бы то ни было радикализма. Нет резких отклонений от завещанных древностью христианских идеалов в монашестве, а мы особенно почитали, почитаем и будем почитать монашество. Нет жестокой практики какого-нибудь особенного самоистязания, нет так называемой аскезы, есть тихий труд и пост, пост и труд. Так живут наши монастыри.

Но на что же больше всего нам следует обратить внимание? Каковы особенно характерные черты русской святости? Каким идеалом более всего вдохновлялся русский православный христианин встарь и до самого последнего времени? Его вдохновлял, братья и сестры, образ уничижённого Христа. Именно этот образ мы находим в худых ризах преподобного Сергия — игумена Радонежского, этот же образ видим в безгневности этого священноначальника, и более того, в вольной безвластности его. Он не хотел употреблять свою власть над людьми, власть игумена — перед ним стоял чудный, удивительный облик уничижения: униженного, уничижённого Христа. Этот идеал вдохновлял не одних только монашествующих, он стоял перед духовным взором всех русских православных людей и был им особенно дорог всегда. Так именно появляются в миру, братья и сестры, святые миряне, Христа ради юродивые. Именно они, этим особым подвигом подвизавшиеся, особо вдохновлялись образом уничижённого Христа.

Была ещё одна черта, свойственная русской святости — творить милостыню. Все наши и князья, и святители, и простые миряне творят прежде всего милостыню. «Милостив буди» для того, чтобы и Господь был к тебе милостив.

Вот особые черты русской святости, братья и сестры, на которые все мы должны обратить внимание для своей духовной пользы. Вот огнём каких идеалов всегда горела лампада русского православного благочестия. Горит эта лампада как прежде, так и сейчас и в наших церквах, и в домах верующих, и в больших городах и в малых, и в глуши провинциальной, и среди шума и грохота современной цивилизации идут, проходят святым своим путём и блаженные, и преподобные, и странники, и юродивые, чистые сердцем святые праведники, бессребреники, невидимые подвижники любви. Так, вокруг нас, творится чудо их святыми молитвами и их заступлениями. И силою этого творящегося и сейчас чуда Божия да укрепимся все мы на путях своей христианской жизни и духовного своего делания, ведущего к Царствию Небесному и к Самому Богу.

протоиерей Всеволод Шпиллер